ытийно-генетическим блоком 
проблем следует дюжина (а то и поболее), так сказать, субординационных загадок. 

Их смысл: кто на белом свете самый главный среди себе подобных? Кто царь царей? 

Кто царь зверей? Птиц? Рыб? Трав? Деревьев? Камней? Озер? Рек? Городов? И т.д.
    Древнейшие арийские и доарийские представления тех невообразимо далеких 
времен, когда прапредки современных народов и этносов имели общую культуру, 
идеологию, религиозные верования и даже язык, прослеживаются в Голубиной книге 
повсюду и подчас в самых неожиданных местах. Достаточно внимательно 
приглядеться 
только к некоторым ее таинственным персонажам. Одним из них выступает Индрик-
зверь, несомненно связанный с ведийским и индуистским Божеством - Индрой. Вот 
только почему зверь? Вполне допустимо следующее объяснение. В эпоху 
нерасчлененной древнеарийской этнокультурной общности Индре как верховному Богу 

индоевро-
358	
пейцев подчинялись все "царства", включая животное. После распада 
индоевропейской праобщности и ухода ариев с Севера в памяти русских сохранилась 

одна из много численных "номинаций" Индры - Царь зверей, "всем зверям мати".
    Лишним подтверждением того, что древнерусский Индрик первоначально был 
очень 
близок (если не тождественен) с ведийским Индрой, свидетельствуют и его 
характеристики, сохранившиеся в Голубиной книге. Здесь Индрик ростом "уво всю 
землю Вселенную", а от его деяний "вся Вселенная всколы-бается". Это живо 
напоминает характеристику Индры в Ригве-де как владыки Вселенной, единственного 

царя всего света, своими размерами превосходящего остальных Богов.
    Но, по древнеарийским представлениям, в процессе ми-ротворения вместе со 
всеми Богами был еще сотворен и вселенский человек Пуруша. Однако его вскоре 
принесли в жертву:
его тело расчленили на части, и из них-то возникли небесные светила, земной 
небосклон, стихии, ветер, огонь и т.п. В русской же мифологической и 
космогонической традиции отзвуки этих древних доарийских представлений 
однозначно просматриваются в различных "редакциях" Голубиной книги, где все 
богатство видимого мира, в полном соответствии с общеиндоевропейской традицией, 

истолковывается, как части некоего космического Божества:
Белый свет от сердца его. Красно солнце от лица его, Светел месяц от очей его, 
Часты звезды от речей его...
    Другой вариант Голубиной книги имеет следующее продолжение с учетом 
христианизированной "правки":
Ночи темные от дум Господних, Зори утренни от очей Господних, Ветры буйные от 
Свята Духа. Дробен дождик от слез Христа, Наши помыслы от облац небесных, У нас 

мир-народ от Адамия, Кости крепкие от камени, Телеса наши от сырой земли, 
Кровь-
руда наша от черна моря.
359
"ГОЛУБИНАЯ КНИГА"

    Открытие и познание "премудрости всей Вселенной" завершается в наиболее 
полных текстах Голубиной книги "сгустком" моральной направленности, 
представленным в аллегорической форме - в виде притчи о двух (космических) 
зайцах, олицетворяющих Правду и Кривду. В одной из записей, сделанных на 
Русском 
Севере, это представлено так:
...Как два заяца во поле сходилися, Один бел заяц, другой сер заяц,
      Как бы серой белого преодолел;
      Бел пошел с Земли на Небо,
      А сер пошел по всей земли,
      По всей земли, по всей вселенныя... Кой бел заяц - это Правда была, А кой 

сер заяц - это Кривда была, А Кривда Правду преодолела, А Правда взята Богом на 

небо,
      А Кривда пошла по всей земли,
      По всей земли, по всей вселенныя,
      И вселилась в люди лукавые...
    В подтексте данного отрывка сокрыты две проблемы. Одна - древняя, связанная 

с извечной борьбой двух космических начал - Добра и Зла (позднее эта идея 
закрепилась и расцвела пышным цветом в дуальной философии манихейства). Другая 
- 
архидревняя, связанная с тотемными предпочтениями наших предков и прапредков, 
что уводит в самые немыслимые глубины общечеловеческой истории.
    Голубиная книга неисчерпаема в своей глубине. Она - действительно Глубинная 

книга, чьи корни уходят к самым истокам мировой истории и предыстории. Она - 
один из немногих, чудом уцелевших мостков, напрямую соединяющих нас с началом 
начал всемирной истории. В этом живительном роднике истоки и русского духа, и 
русской души. Народ - хранитель и носитель древнейших традиций - прекрасно 
понимал подлинную цену обретенного еще в праотеческие времена своего, в общем-
то, бесценного сокровища. В самом ее тексте содержится самая точная и емкая 
характеристика - премудрость всей Вселенной! О какой еще другой книге прошлого 
и 
настоящего сказано нечто подобное?
ИЛАРИОН
"СЛОВО О ЗАКОНЕ И БЛАГОДАТИ"




•tmnifMvuYCit. o/H4A.