Вот высказывание Александра Васильевича: "Самонаблюдение (т.е. самовоспитание, 
самообладание) и самолюбие суть различны: первое поведено Богом, второе - в 
начале испорчено гордостью... Большая часть философов их мешают и сажают себя в 

бутылку среди общества, где их кормят миндалями. Великодушие связало нас с 
обществом теснее: мы его члены, должны ему себя жертвовать, устраивать к тому 
наши способности". Это он писал не в назидание потомкам, а в частном письме 
другу. Он никогда не был "испорчен гордостью" и не изолировался от общества, 
народа "в бутылку" с тем, чтобы его "кормили миндалями". Суворов своей жизнью и 

деятельностью демонстрировал редкое отрешение от личных благ и интересов, ибо 
делил с подчиненными все тяготы и опасности войны, никогда не жалел себя.
В декабре 1747 года он отправился в Петербург с двумя крепостными для 
прохождения действительной военной службы. Удостоил-
ся зеленого солдатского мундира с капральской нашивкой. Помимо обязательной 
муштры, парадов и учений, им приходилось выполнять различные работы и нести 
караульную службу. Состоятельные дворяне предпочитали освобождать себя от 
тяжелых работ (их выполняли крепостные), стараясь не пропускать увеселений, 
столь популярных при дворе Елизаветы Петровны. Александр Суворов был 
исключением: самостоятельно тянул нелегкую солдатскую лямку, не давая себе 
снисхождения.
Однажды, когда он стоял на часах у Монплезира в Петергофе, мимо него проходила 
императрица. Она обратила внимание на небольшого, но подтянутого бравого 
солдата 
и спросила, как его зовут. Он отрапортовал. Она вынула рубль и протянула ему. 
Он 
ответил:
- Согласно уставу караульный не должен брать денег! Елизавета Петровна 
похвалила 
его за знание службы, потрепала
по щеке и положила рубль перед ним на землю:
- Возьмешь, когда сменишься.
Так он и поступил, храня подарок государыни всю жизнь. Вне службы он продолжал 
заниматься самообразованием. И если его справедливо величают "солдатом-
полководцем", то можно еще добавить, что он оставался философом и поэтом, 
обладающим ироническим взглядом на собственную персону. В одном из писем, уже 
будучи офицером, он так охарактеризовал свое состояние (сильно болел, был 
истощен и измучен) четверостишием на французском языке:
Теперь я - кожа да кости, подобно скелету.
Зол, как осел, у коего стойла и пищи нету.
Бесплотен, как тень, пролетающая в облаках,
Беспомощен, как корабль, гибнущий в бурных волнах.
Отличался не только солдатскими манерами и острословием. Единственным из всех 
величайших полководцев мира он прошел путь от солдата до генералиссимуса. Как 
писал историк М.Л. Пес-ковский, "продолжительное пребывание Суворова солдатом 
было делом его личного желания, вполне отвечало его намерениям детальнейшим 
образом изведать личным своим опытом все то, что приходится делать солдату 
помимо прямых его обязанностей. Понятно, что никакие учебные заведения, никакие 

книги не могли заменить ему в этом отношении личного опыта... Суворов открыв в 
русских солдатах драгоценнейшие качества души... Вот почему Суворов-капрал и 
Суворов-непобедимый генералиссимус все-таки оставался одним и тем же солдатом, 
так как ему всегда одинаково были близки и дороги солдатские интересы, тяготы, 
скорби и нужды".
66
100 ВЕЛИКИХ ГЕНИЕВ
А вот справедливое дополнение другого историка А. Петрушев-ского: "В русской 
солдатской среде много привлекательного. Здравый смысл в связи с безобидным 
юмором; мужество и храбрость спокойные, естественные, без поз и театральных 
эффектов, но с подбоем искреннего добродушия; умение безропотно 
довольствоваться 
малым, выносить невзгоды и беды так же просто, как обыденные мелочные 
неудобства. Суворов был русский человек вполне..."
Добавим: солдаты для Суворова никогда не были только средством для достижения 
той или иной цели. Он берег своих подчиненных, заботился о них так же, как о 
себе ("Возлюби ближнего своего..."). Был поистине отцом родным для солдат. И 
поэтому потери его войск были минимальными, а то и просто ничтожными в 
сравнении 
с потерями противника. "Воевать не числом, а умением" - его девиз и руководство 

к действию.
В младшие офицеры был произведен в 1754 году. Сначала служил в пехотном полку, 
потом был назначен обер-провиантмейсте-ром. Выполнял интендантские работы, 
писал 
ежемесячные отчеты о наличии, приходе и расходе провианта, фуража и денежной 
казны. Пребывание на нестроевых должностях позволило на практике освоить 
непростое умение обеспечивать войска всем необходимым, организовывать тылы. Он 
как бы со стороны мог подмечать недостатки в подготовке солдат и офицеров, 
устаревшие приемы ведения боевых действий.
Первое боевое крещение получил он в Семилетней войне, добившись назначения в