начале Первой мировой войны он сам был сторонником доктрины уравнивания сил с 
британским флотом методами малой войны для последующего генерального сражения и 

разгрома Великобритании на море. Выманить противника в море можно было лишь 
активными крейсерскими операциями, а безопасность этих операций обеспечивала 
только поддержка всего флота. Однако линейному Флоту открытого моря было 
запрещено удаляться более чем на сто миль от Гельголанда. Командующий пробовал 
проявлять максимум активности в этих пределах. На коммуникациях действовали 
вспомогательные крейсера и подводные лодки, корабли ставили мины и проникали до 

английских берегов. Однако главные силы стояли без движения, что отрицательно 
действовало на настроение личного состава. На настойчивое предложение Ингеноля 
активизировать действия ему отвечали отказом, мотивируя это тем, что одним 
существованием готовый к бою флот не позволял неприятелю нападать на берега 
Северного и Бал-
тийского морей и мешать торговле с нейтральными странами на Балтике, избавляя 
армию от обороны побережья. Опасаясь уменьшения авторитета флота после 
неудачного генерального сражения, корабли удерживали на базах. Разрешалось 
использовать благоприятные случаи, но лишь линейным крейсерам.
Все эти обстоятельства привели к тому, что Ингеноль составил для линейного 
флота 
оборонительный план и ожидал противника у Гельголанда, ограничиваясь операциями 

эсминцев у берегов Великобритании.
Первоначально ожидание германского морского командования оправдалось. 
Английское 
командование 28 августа осуществило набег на германские легкие силы, стоявшие в 

Гельголандской бухте. Рано утром английские крейсера атаковали германское 
охранение, потопили старый миноносец и удалились в море. За
362
100 ВЕЛИКИХ АДМИРАЛОВ
ними послали в погоню германские крейсера даже без эскорта эсминцев. Однако 
крейсера внезапно столкнулись с засадой, ибо английский крейсерский отряд 
сопровождали линейные крейсера, которые потопили "Кельн" и "Майнц".
Командующий Флотом открытого моря адмирал Ингеноль лишь в полдень узнал о 
нападении британских линейных крейсеров и приказал разводить пары на 14 
дредноутах, но было уже поздно. Таким образом, немцы упустили возможность 
сразиться у своих баз с неприятельским флотом, если бы он был поблизости. 
Моряки 
были недовольны бездеятельностью. В объяснении, направленном Тирпицу, было 
отмечено, что Ингеноль ожидал атаки английского флота в Гель-голандской бухте 
за 
минными заграждениями. Командование флота оправдало это решение. Кайзер не 
желал 
потерь вообще - посему на все выходы в море и крупные операции командующий 
должен был получать его разрешение. Когда Тирпиц высказал несогласие с таким 
ограничением, разговор вызвал отчуждение монарха к адмиралу.
Заметки Тирпица в дневнике за август - октябрь 1914 года свидетельствуют, что 
Ингенолю не давали проявлять активность. 3 сентября гросс-адмирал записывал: 
"Действия Ингеноля тормозит кайзер. Он не желает подвергать флот никакому риску.
 
Он хочет повременить до зимы, а может быть и до конца войны..." 28 сентября 
Тирпиц заметил, что и Поль, и Ингеноль не гении, 29 сентября - что Ингеноль 
посылает запросы в расчете на отрицательный ответ Поля и кайзера, и писал: "В 
таком положении нужно рисковать головой, если считать, что делаешь правильно".
8 октября Тирпиц отметил, что считает "абсолютно неправильным приказ Ингеноля 
"не рисковать" и не вступать в бой с превосходящими силами врага. Другими 
словами, это называется набальзамировать наш флот... Чтобы сделать что-нибудь с 

нашим флотом, нужен человек большой решимости, а Ингеноль при всех своих 
хороших 
качествах лишен ее".
12 сентября сообщение адмирала фон Ингеноля, по мнению Тирпица, 
свидетельствовало о бесперспективности пытаться уравнять силы методами малой 
войны. Тирпиц полагал, что следует воздержаться от генерального сражения до 
выяснения позиции Турции, и во всяком случае порицал план прорыва блокады у 
Лидеснеса 3 линейными крейсерами без поддержки флота. В письме Полю от 1 
октября 
Тирпиц аргументированно настаивал: "...я считаю, что инициативу адмирала 
Ингеноля ни в коем случае не стоит ограничивать и что нужно разрешить ему 
действовать по собственному усмотрению, в зависимости от обстоятельств... По 
моему личному мнению, наш флот обладает гораздо большей силой, чем можно 
заключить по нынешнему способу ведения войны. Это особенно относится к нашим 
совершенно неиспользуемым миноносцам... я полагаю, что дальнейшие вылазки всего 

нашего линейного флота становятся совершенно необходимыми*. По его мнению, при 
известии о неприятельских кораблях в море надо было не задерживать выход трех 
крейсеров, а вывести весь флот. 11 октября Тирпиц отметил, что директива, 
требующая от флота не выходить в море и избегать потерь, лишает его возможности