служить ни вдове, ни ее сыну, а взяли Марину под стражу и обо всем известили 
Москву. Марина пишет паническое письмо Сапеге, стоявшему под Калугой: 
«Освободите, ради Бога, освободите! Мне дают жить только две недели. Вы славны; 
будьте еще славнее, спасая несчастную. Милость Божия будет вам вечной наградой».
 Но Сапега от города отошел.

Марину же перевели из Калуги в Коломну, где она содержалась почти по-царски, 
ибо Ляпунов, лидер первого ополчения, частично признал права ее сына. Тем 
временем усиливался ее верный сторонник Заруцкий. Вместе с Ляпуновым он 
возглавил первое ополчение, а потом единолично возглавил все войско. Но в 
Ярославле и Нижнем Новгороде Пожарский и Минин уже собирали второе ополчение. 
Заруцкому в нем места не было.

Атаман уходит в Коломну, и «взяв там царицу, отправился с ней в Михайлов», 
откуда «он в течение лета и зимы дрался с Москвой». Эти полгода убедили его, 
что на Москве ему правителем не быть, как не быть в ней Марининому сыну царем. 
Москва начала стягивать против Заруцкого свои силы и в конце сентября 1613 года 
дала ему генеральное двухдневное сражение, в котором победителей не было. Но 
все же Заруцкий с Мариной ушел в Астрахань. Здесь Заруцкий вел себя крайне 
неразумно. Он грабил и убивал без меры, а все грамоты писал от имени «государя 
царя и великого князя Дмитрия Ивановича всея Руссии, и от государыни царицы и 
великой княгини Марины Юрьевны всея Руссии, и от государя царевича и великого 
князя Ивана Дмитриевича всея Руссии». Бунт не заставил себя ждать. Атаман, 
опасаясь московского войска, решил бежать. Сначала было решено спасаться в 
глубине страны, потом передумали и решили бежать морем. Но когда опять 
проходили мимо Астрахани, то их отряд был разбит и лишь Заруцкому и Марине с 
сыном, да горсти казаков удалось скрыться. Они ушли на реку Урал, где их 
настигли правительственные войска. И тогда казаки выдали своего атамана, его 
жену и ее сына. Всех троих привезли в Москву, и даже Марину везли скованной.

Этим же летом в Москве Заруцкого посадили на кол, трехлетнего сына Марины 
повесили, а ее саму сослали в Коломну, где она умерла то ли в самом конце этого 
же 1614 года, то ли в самом начале следующего.




ОЛИВЕР 
КРОМВЕЛЬ

(1599—1658)
Английский военный и политический деятель, лорд-протектор Англии (с 1653).


Род Кромвеля не имеет никакого отношения к тем лордам Кромвель, которые в 
XIV–XV веках стали английскими пэрами. Он принадлежал к роду, ведущему начало 
от дворянской фамилии Уильямсов, которая укрепилась в качестве представителей 
местной элиты в графстве Гентингдоне со времен Реформации. Уильямсы состояли в 
родстве со знаменитым министром короля Генриха VIII Томасом Кромвелем. Он был 
графом Эссекским и вошел в историю с прозванием «молот монахов» за то, что вел 
беспощадную борьбу со святыми отцами церкви, безжалостно распродавая церковные 
земли. Племянник Томаса Кромвеля, сэр Ричард Уильямс, при всесильном дяде сумел 
обогатиться, захватив несколько хороших имений. Он также предпочел изменить 
родовую фамилию на фамилию дяди – Кромвель. В качестве агента дяди он проводил 
монастырскую диссолюцию в графстве Гентингдоне и, чтобы себя не обидеть, 
захватил три аббатства, два приорства и владения женского монастыря в 
Хинчинбруке. Все это позволило ему стать мужем дочери лорд-мэра Лондона.

Опала и казнь Томаса Кромвеля Ричарда не коснулись, ему пришлось лишь 
расстаться с должностью агента и провести жизнь в имениях, которые, кстати 
сказать, приносили великолепный доход – 2500 фунтов стерлингов в год. Ричард 
Кромвель занялся хозяйством, устраивал пиры и охоты, то есть стал вести жизнь 
сельского дворянина.

После смерти Ричарда все его состояние досталось сыну Генри, который, ведя 
роскошную жизнь, получил прозвание «Золотого рыцаря». Сэр Генри был веселым, 
добродушным и гостеприимным человеком, а устраиваемые им игры славились на сто 
миль в округе. На руинах монастыря в Хинчинбруке он построил прекрасный дворец. 
Генри Кромвель имел двоих сыновей, старший из которых, Оливер, стал наследником 
состояния отца. За короткое время он пустил по ветру фамильное наследство, и 
ему даже пришлось продать и Хинчинбрук.

Младший сын сэра Генри, Роберт, получил по закону лишь малую долю от наследства 
отца, приносящее ему доход лишь в 300 фунтов стерлингов в год, что было совсем 
немного. В графстве сэр Роберт занимал солидное положение, находясь в разное 
время на должностях мирового судьи и бейлифа города Гентингдона. Он был женат 
на Елизавете Стюарт, которая с гордостью говорила о своем родстве с шотландским 
королевским домом. После 10 лет счастливого брака 25 апреля 1599 года у них 
родился сын Оливер.