зование сексуальной энергии будет восприниматься как естественная 
творческая способность человека, используемая так же легко, как ходьба, 
говорение или мышление. Тогда удовольствие секса будет экстазом, превышающим 
оргазм, а нежность любви станет сильнее веры.




Китайское сексуальное гунфу: Будет ли оно работать на 
западе?
Гюнтер Вейл, доктор 
философии

Увлечение Америки сексом в восьмидесятых годах сопоставимо только с массовой 
путаницей в отношениях к нему. Мы нуждаемся в удовольствиях секса, но не можем 
решить, что нам делать с эмоциональной болью и сложностью, которые часто 
сопровождают его. Все мы время от времени испытываем чувство вины, вступаем в 
какие-то конфликты и испытываем отвращение, и все это вызвано нашей 
вовлеченностью в секс и преданностью ему. Почему секс приобрел такую огромную 
власть, чтобы так влиять на наши 
жизни?
Это, без сомнения, происходит по биологическим мотивам — это потребность вида 
воспроизводить и продолжать себя. Менее ясным, но равным образом могущественным 
является тот способ, которым сексуальные ощущения были вовлечены в сложную сеть 
нашей культуры. В конечном счете широко распространенные сексуальные привычки 
становятся в общий ряд бессознательных воздействий на людей. Большинство из нас 
несли избыточный багаж сексуальных нравов нашего века так долго, что мы уже 
забыли, каким тяжелым он является.

Культурное наследие иудео-христианской этики было той осью, вокруг которой 
вращались сексуальные эксперименты шестидесятых годов. Соответствующий этой 
этике невротический и бессодержательный образ жизни предыдущих поколений был 
одной из причин сексуальной революции шестидесятых годов. Будучи оттолкнутыми 
сексуальным лицемерием и очевидным разрушительным влиянием подавления секса, 
люди начали искать новых и более честных способов выражения своих желаний. За 
последние двадцать лет мы увидели, что сексуальная революция совершила полный 
цикл. То, что ранее было незаконным и запретным, стало обычным и банальным. 
Некоторые видят решение этой проблемы в возврате к старой морали. Некоторые 
ищут прибежище в безбрачии. А некоторые из нас все еще ищут...

Далеко идущие последствия сексуальной революции шестидесятых годов, включая 
различные освободительные движения, сопровождавшие ее, сейчас переосмысливаются 
ввиду широко распространившихся неудачных отношений и конфликтов между 
мужчинами и женщинами. Недавние поиски «новой границы» для сексуальности 
восьмидесятых годов, тенденция, которая начала наблюдаться в популярных 
средствах массовой информации, являются, по существу, реакцией на безрадостные 
результаты новых экспериментов в морали последних двух десятилетий. Мы думали, 
что мы знаем, чего хотим, но когда мы получили это, мы поняли, что упустили 
что-то другое. Индивидуально и в рамках общей культуры мы снова переосмысливаем 
значение нашей сексуальности и более глубоких целей, обслуживаемых нашими 
любовными отношениями.

Многие новые идеи сегодня идут от интересующегося развитием сознания движения 
«New Age» (Новая Эра), занимающегося и этими проблемами. Свидетельством тому 
является, например, понятие «Высшей Моногамии», которое делает упор на 
привлекательности и возбуждающем воздействии сознательных долговременных 
взаимоотношений, которые являются более высокими, чем романтический эгоизм. 
Другим примером является всемерно подогреваемый прессой всеобщий интерес к 
индийской и тибетской сексуальной тантре. Другие переоценивают достоинства 
безбрачия. Сексуальные образцы снова смещаются, являясь частью общего смещения 
полярностей в американской моральной игре. По мере того как эта игра 
продолжается, мы все больше мистифицируемся «Моральным большинством», которое 
стремится оживить старые невротические структуры подавления, которые ведут нас, 
прежде всего, к поиску веры.

Многие из нас прилагают усилия, чтобы понять значение конфликта между старой и 
новой сексуальными моралями. Можем ли мы избежать ловушек как репрессивной, так 
и «свободной» сексуальной морали, которые теперь нам слишком хорошо знакомы? 
Куда обратиться за помощью в поиске наших собственных истинно индивидуальных 
ответов?
К сожалению, наши взгляды по поводу человеческой сексуальности все время 
изменяются под воздействием прихотей и моды науки и массовой культуры. На нас 
влияют не только реальные биохимические процессы в наших телах и умах, но и 
различные другие воздействия — от учения доктора Спока до страха перед герпесом.
 Мы часто больше «знаем» о том, кто мы такие и откуда мы, из того, что мы 
читаем или видим по телевидению, чем из глубоко прожитого переживания самих 
себя. Очевидно, что нам недостает ясного и непредвзятого видения своего 
собственного социального обуславливания. Наше самопознание обусловлено обычно 
миром хорошо эрудированных экспертов, книг, фильмов, телевидения, журналов, а 
не терпеливыми стараниями понять наши глубочайшие внутренние ощущения и 
побуждения.

Силу этого культурного воздействия можно понять путем тщательного изучения 
циклич