последовательность их действий. Вместо отношения к индивиду в ситуации стресса 
как к пациенту, терапевт Z-ориентации рассматривает его как “носителя симптома”,
 отражающего дисфункцию семейной системы. Терапевты Z-ориентации антиисторичны, 
сфокусированы на настоящих взаимодействиях. Они склонны избегать диагноза, 
основанного на индивидуальной нозологии. Выражение аффекта не признается 
необходимым. Вместо того чтобы поощрять членов семьи открывать свои неприятные 
чувства друг к другу, такой терапевт будет стремиться к разрешению проблем во 
взаимоотношениях, которые продуцируют эти неприятные чувства.
Терапевты М-ориентации находятся посередине — они склонны смешивать 
психодинамические и семейные системные понятия.
В докладе отмечается, что “полная интеграция этих двух системных уровней 
является долговременной задачей” [GAP, 1970].
Однако некоторые сторонники системной теории выступили скорее за смену одной 
теории другой, чем за добавление системной теории к психодинамической. Зук 
(1971) описывает интенсификацию этой идеологической борьбы в 1964—1970 гг. Он 
причисляет Уэйна, Бошормени-Надя и Фрамо к представителям психодинамического 
направления, а Хейли, Джексона и самого себя — к системному.
Отметим, что в других попытках классификации семейной терапии [Beels & Ferber, 
1969; Foley, 1974; Guerin, 1976; Ritterman, 1977] шкала ориентации “индивид — 
система” продолжает оставаться наиболее важной.
Левант (1980) отмечает, что за годы, прошедшие с начала движения семейной 
терапии, процесс конструирования теории происходил в ответ на изобилие новых 
данных и опыта, которые появились в результате работы с целыми семьями. 
Сравнивая состояние дел с серединой шестидесятых, он признает, что 
предсказанное GAP смешение психодинамических и системных понятий произошло в 
существенной степени. Используя для классификации метод факторного анализа, он 
выделил фактор первого порядка, касающийся временной перспективы в работе с 
семьей (ориентация на прошлое или на настоящее семьи), и фактор второго порядка,
 имеющий 
отношение только к подгруппе, ориентированной на настоящее (антиисторический). 
Фактор второго порядка касается того, сфокусирована ли терапия на изменении 
структуры/процесса семьи как социальной организации или на обеспечении 
интенсивного аффективного опыта для членов семьи. Таким образом, Левант 
разбивает все школы семейной терапии на три кластера:
l подходы, ориентированные на семейную историю;
l подходы, ориентированные на структуру или процесс семьи;
l подходы, ориентированные на переживание.
Историческая парадигма включает в себя психодинамическую (Уэйн, Лидс, Аккерман, 
Фрамо, Фридман, Сирлз, Пол, Билс и Эпштейн); многопоколенную (Боуэн) и 
межпоколенную (Бошормени-Надь, Спарк) школы семейной терапии. Эти подходы 
рассматривают личность внутри системы. Интегрируя системные понятия, анализ 
может включать элементы межперсонального взаимодействия и проблему передачи 
паттернов через поколения. Широко используются психодинамические категории. В 
целом, подход к терапии в этих школах акцентирует освобождение 
индивидуальностей от их чрезмерной вовлеченности в отношения с предыдущими 
поколениями. Это происходит благодаря процессу открытия этих привязанностей, 
достижению инсайта об их несообразностях и постепенному освобождению от них. 
Роль терапевта состоит в облегчении этого процесса: либо путем интерпретации, 
связывающей отношения в родительской семье с теперешними взаимодействиями с 
детьми и партнером по браку, либо путем инструктирования (Боуэн) клиентов о том,
 как им формировать наиболее приемлемые и ориентированные на настоящее взрослые 
отношения с членами их родительской семьи. Разрабатывая идеи системной семейной 
терапии с одним членом семьи, Боуэн категорически настаивал, что интенсивные 
эмоциональные проблемы не могут быть решены внутри ядерной семьи, и отстаивал 
возможность даже игнорировать текущий кризис, чтобы сосредоточиться на 
терапевтической работе с родительскими семьями одного или обоих супругов.
Парадигма “структура/процесс” включает в себя коммуникативную (Джексон, Хейли, 
Вацлавик, Уикленд); проблемно-разрешающую или стратегическую (Хейли); 
краткосрочную, сфокусированную на проблеме (Вацлавик, Уикленд, Фиш); 
триадическую (Зук); структурную (Минухин) и поведенческую (Паттерсон) школы 
семейной терапии. Сюда же Левант (1980) относит работу таких терапевтов, как В. 
Сатир, M. Сельвини-Палаззоли, Л. Хофманн и П. Пэпп.
Данные школы делают акцент на текущих паттернах взаимодействия в семье и 
взаимоотношении этих паттернов с симптомами или представленными проблемами 
идентифицированного пациента. Среди них существуют некоторые варианты: 
рассматривать ли паттерны взаимодействия через структуру семьи (Минухин) или с 
точки зрения семейного процесса (В. Сатир); ставить ли главной целью изменение 
структуры или облегчение симптома; ориентироваться в большей степени на теорию 
систем или на теорию обучения и др. Но как группа они резко отличаются от 
исторических подходов тем, что отстраняются от сбора истории, открытия 
неосознаваемого, интерпретации и инсайта (как нерелевантных терапевтическому 
процессу) и фокусируются на системном уровне с незначительным рассмотрением 
психологии индивидуальности или полным отказом от нее. Кроме того, они резко 
контрастируют с подходами, ориентированными на переживание, в оценивании 
важности аффекта в терапевтическом процессе. Этот подход к терапии вовлекает 
реорганизацию семейной системы для устранения дисфункциональных элементов, 
которые поддерживают симптом. Терапевт в данном случае играет роль эксперта. 
Его задачей является диагностирование дисфункциональных элементов системы и 
планирование серии вмешательств, которые предложат семье альтернативы. При этом 
часто используются парадоксальные директивы.