Ритуальное развитие сказки и постепенное разрушение дома также указывают, 
что история эта может быть символическим описанием кельтского погребения, в 
котором имущество, слуги и даже члены семьи подвергались ритуальному сожжению 
вместе с телом умершего вождя. 
     Как дарительница и отнимательница жизни, тройственная богиня ведает 
рождением, женитьбой и смертью короля, ее земного супруга. (Так, обряды в честь 
индийской богини Дурги включали жертвоприношение свиньи или кабана, и 
демонический жрец-король, совершавший жертвоприношение, олицетворял собой 
смерть. В конце празднества образ Дурги Кали погружался в воду, чтобы укрыть 
его от лучей утреннего солнца.) Ритуальное родство, по видимому, было поводом 
для человеческих жертвоприношений. Роберт Грейвз в "Белой Богине" подытоживает 
этот ритуал, как он отражается в мифах из многих европейских и среднеазиатских 
источниках. Он дает царственной жертве имя греческого героя Геракла, чья сила и 
мощь делают его символов жизненной силы растительного царства.
     В середине лета, в конце его годичного правления, Геракла поят медом и 
вводят в круг двенадцати камней, выставленных вокруг дуба. Дуб рассечен в форме 
буквы Т. Геракла привязывают к него ивовыми прутьями пятикратно, связывая 
вместе запястья, шею и лодыжки. Затем его бьют, бичуют, ослепляют или 
кастрируют, сажая его на оплетенный омелой кол, и наконец расчленяют на 
алтарном камне. Все это проделывается с высочайшей торжественностью, и кровь 
его, собранная в каменную чашу, разбрызгивается на все племя. Все 
присутствующие приобщаются к телу мертвого царя, чтобы стать сильнее и 
плодовитее.
     Геракл, узнаваемый по львиной шкуре и палице, появляется во многих 
обличьях в изобразительном искусстве и легендах кельтских стран. Ирландский 
Дагда, Добрый Бог, с его палицей, которая может убивать и воскрешать, одеянием, 
сделанным из шкуры дикого зверя, и огромным телом имеет много общего с мифом 
Геракла - также как и огромная фигура Великана Керна Аббаса в холмах Англии. 
Трепет и страх, внушаемый такими богами, и психологическая память о древних 
сельскохозяйственных обрядах повышают комический акцент в популярных мифах. 
Известного некогда как Владыка Совершенного Знания, Дагду в одной сказке 
издевательски угощают овсяной кашей, налитой в огромную дыру в земле, и в ней 
плавают "целые козы и овцы, окорока свинины и множество сала', которую он 
черпает ложкой, достаточно большой, чтобы уместить мужчину и женщину, лежащих 
бок о бок. Сексуальные качества этого бога всегда ярко выражены, и его мощь 
никогда не подвергается сомнению. Даже после такого огромного обеда ему еще 
удается отделать дочь своего врага Тетры, "хотя и не без труда", а она в свою 
очередь обещает уничтожить своего отца, "лишив его крови сердца и печени 
храбрости". Сочетание Дагды с богиней Морриган или его распинание реки-богини 
Боанн на девятимесячную ночь удовольствия - грубые и простые буквальные 
воплощения ритуала брака между двумя первичными формами стихийных божеств. Одна 
из функций популярного мифа и легенды состоит в низведении таких существ с их 
психологически пугающего уровня в персонажи грубого веселья; в ирландских 
сказках такие воспоминания обычно экстраполируются в потешные описания 
божественных аттрибутов в терминах еды и секса.

Героические миры
     Старая мысль о том, что люди - стражи земли, и что эта земля принадлежит 
всему племени, и отчасти божеству, отражается во множестве кельтских топонимов, 
происходящих от имени солнечного бога Луга. Имя его имеет много общего с 
латинским lux, свет, или lucus, роща; и Laon и Лион во Франции, Лейден в 
Голландии и Карлайл (Каэр Лугубалион) в Британии были названы по его имени. 
Лугнасад, одно из величайших ирландских игрищ, проводился в честь этого бога 1 
августа. Другие боги, такие, как Бел, Дон и Ог, также олицетворяли аспекты 
сверхъестественных сил для кельтских племен, рассеянных по речным долинам и 
всхолмьям Северной Европы; но Луг проводит существенную связь между топонимами, 
празднествами и ирландскими легендами и сказаниями. Основа сказаний, самое 
интересное в них, группируется вокруг воинского воплощения кельтских богов, 
отражающего доминантные характеристики этой экстравертной племенной группы. 
Ирландцы идентифицировали себя со своими богами как Туата Де Дананн - и 
величайший воин был само солнце, победитель в вечно возобновляющейся битве с 
тьмой. Луг Длинной Руки владел волшебным копьем, которое сверкало огнем и 
громко ревело в битве при Мойтуре, освобождая Короля Hуаду и Туата Де Дананн от 
фоморов, одноглазых демонов ночи.
     Перед битвой Луг потребовал разрешения своим спутникам войти, сказав, что 
он - плотник, кузнец, победитель и арфист; когда он выиграл состязание в 
шахматы, Hуада впустил его и доверил ему защиту Ирландии. Приготовление к битве 
показывает легендарных героев со специфическими общественными аттрибутами: 
кузнец Гоибниу может выковать любое оружие; врачеватель Дианкехт, сделавший 
Королю Hуаде серебряную руку, может исцелить любого раненого; медник Кредне 
делает наконечники для копий, рукояти мечей и шишки и кромки для щитов; у Дагды 
есть его знаменитая палица, котел изобилия, от которого никто не уходит несытым,
 и арфа, которая может играть три мелодии, музыку сна, музыку плача и музыка 
смеха.
     В битве Луг выбивает злой единственный глаз у короля фоморов камнем, 
пущенным из пращи, и камень, вылетевший у него из затылка, побивает множество 
фоморов. Остальные разбойники бегут на своих кораблях, и с этих пор эти 
"одноглазые, одноногие и однорукие" существа больше не угрожают Ирландии. 
Великий эпос "Тайн Бо Куальгне", "Похищение скота из Кули", показывает 
воина-героя Кухулина, в одиночку защищающего Северную Окраину от "мужей