Теперь взглянем на эту ситуацию с «колокольни» Ганса фон Секта, т.е. как он 
себе представлял сотрудничество с РККА? Еще в своем меморандуме от 11 сентября 
1922 г. он, в частности, писал:
«Восстановление протяженной границы между Россией и Германией является 
предпосылкой двухстороннего усиления.
Россия и Германия в границах 1914 г. - это должно стать основой взаимопонимания 
между обоими государствами.
Мы хотим двух вещей: во-первых, усиления России в хозяйственной и политической, 
т.е. в военной области, и, таким образом, косвенно собственного усиления, 
поскольку мы укрепляем возможного будущего союзника: далее, мы хотим… 
непосредственного собственного усиления, для чего мы поможем создать в России 
военную промышленность, которая может послужить нам в случае необходимости».
Планы Секта сохранялись в силе и в дальнейшем - и пока он служил в рейхсвере, и 
даже тогда, когда его оттуда «ушли»…
А теперь сопоставим то, что было указано в вышеприведенной цитате из 
меморандума Секта, с де-факто и де-юре снятием военного контроля с Германии в 
свете ее вступления в Лигу Наций, а также со «смыслом и духом» Локарнских 
соглашений, и попытаемся представить, каким же образом в такой ситуации можно 
было реализовать, или, по меньшей мере, попытаться реализовать долгожданные для 
рейхсвера возможности реального равенства в военной сфере? Причем следует 
помнить, что, с одной стороны, формально версальские ограничения еще не были 
сняты де-юре, а, с другой, стоял «шлагбаум» - советско-германский Договор о 
ненападении и нейтралитете от 24 апреля 1926 г.
Только в одном случае - если бы СССР, из-за которого западные «спиритуалисты» 
от дипломатии выпустили «дух войны» на свободу, приступит к реализации 
какой-нибудь крупномасштабной программы милитаризации! Вот это и есть задача 
для «агентуры влияния», точнее, «агентуры стратегического военно-политического 
влияния»: в ситуации крайнего обострения международной обстановки (т.е. в 1927 
г.) спровоцировать правительство своей страны на принятие какой-нибудь 
крупномасштабной военной программы, и тогда у контрпартнера появится не только 
аргумент требовать уже от своего правительства адекватной реакции на такую 
милитаризацию, но и убедить в ее необходимости и так априори согласный с этим 
Запад! Что и попытался сделать «гениальный стратег», выйдя со своим 
предложением о 100 тысячах танков за один год! То есть попытался в ситуации 
крайнего обострения международной обстановки и внутреннего положения 
спровоцировать правительство СССР на принятие крупномасштабной милитаристской 
программы!
Теперь самое время разобрать и вопрос, на какой основе могли быть установлены 
управляемые доверительные отношения между немцами и Тухачевским?
Приобретение «агентуры влияния», тем более военно-политического влияния, к тому 
же с таким колоссальным креном в сторону глобальной геополитики, как в 
рассматриваемом случае, - задача очень сложная, многоуровневая и в один присест 
не решается.
За полвека неустанного восхваления якобы невинно репрессированного «стратега» 
все без исключения реабилитаторы обходят самые интересные моменты биографии 
Тухачевского, в которых в общем-то и содержатся ответ на поставленный вопрос.
Момент № 1 - заключение в концлагерь в крепости Ингольштадт в период пребывания 
в немецком плену. Именно оттуда Тухачевский совершил свой пятый (с его же слов),
 наконец-то увенчавшийся успехом, побег. Присмотримся к этому немецкому городку 
Ингольштадт.
Очень странный этот небольшой городок в Баварии, недалеко от Мюнхена. Странный 
тем, что самым парадоксальным образом за последние пять веков туда сходятся 
корни крупнейших политических событий и явлений, последовательно, столетие за 
столетием переворачивавших мир. И, прежде всего, это связано с Университетом 
Ингольштадта.
Например, основные контуры протестантской Реформации в Германии - еще до 
знаменитых 95 тезисов Мартина Лютера - были разработаны профессором именно 
Ингольштадского университета Йоганом Рейхлиным (1455 - 1522). Это уже потом те 
же самые мысли были вдуты в заранее подготовленные уши Мартина Лютера одним из 
самых загадочных людей в его окружении - Филиппом Меланхтоном (настоящая 
фамилия Шварцер). Но подлинным прародителем Реформации следует считать именно И.
 Рейхлина.
Еще больший парадокс заключается в том, что научное и духовное наследие 
Рейхлина, считающегося одним из крупнейших деятелей гуманистического движения в 
Германии на рубеже XV - XVI веков, странным образом расценивалось одним из 
идеологов одной из идеологических предтеч нацизма - Гвидо фон Листом (1848 - 
1919) - как важнейшая составляющая концепции арманизма, в недрах которой в 
значительной мере сформировался нацизм как идеология.
В то же время с Университетом Ингольштадта связана, и достаточно длительное 
время, история функционирования начальной штаб-квартиры ордена иезуитов. И 
родословная одного из наиболее зловещих за всю современную (почти три века) 
историю масонства его орденов - Ордена Иллюминатов, непосредственно повинного 
как в совершении т.н. Великой Французской революции, так и в последующем 
революционном разбое XVIII - XX веков, также начинается с Университета 
Ингольштадта. Именно в нем работал профессором права и основатель Ордена 
Иллюминатов - Адам Вейсхаупт (масонский псевдоним «Спартак»). Вейсхаупт вначале 
был вполне ревностным иезуитом, но затем весь опыт иезуитов трансформировал в 
иллюминизм (вообще-то он повторял путь М. Лютера - тот тоже вначале был ярым 
католиком-папистом, а потом - ярым антипапистом и протестантом).
И уж совсем поразительно, что первоначальная база основной предтечи нацистской