имеют независимого существования, не имеют даже такого существования, как стул 
или стена. Они окружают все, но не имеют реального существования. Это тени, 
которые нельзя схватить; и все же нельзя сказать, что они не существуют, так 
как мы видим, что только при посредстве их все в этой вселенной проявляется, и 
только соединение их трех производит все разнообразные формы. Они подобны теням,
 сопровождающим все вещи. Их можно сравнить также с волнами. Волна тот же океан,
 и тем не менее мы знаем, что она волна и отличается от океана. Что же делает 
эту разницу? - Имя и форма; идея в уме и форма вводе. Можем ли мы думать о 
форме волны, как о чем-то отдельном от океана? - Конечно, нет. Идея о ней 
всегда связана с идеей об океане. Когда волна улеглась, форма исчезает, и все 
же эта форма не была иллюзией. Пока существует волна, форма также существует, и 
вы не можете не видеть ее. Это - майя. Вся вселенная есть, так сказать, особая 
форма в океане Абсолютного: и вы, и я, солнце и звезды, и все - не что иное, 
как множество разных волн в этом океане. Но что отличает одну волну от другой? 
Только форма. Форма же - это время, пространство и причинность. Они постоянно 
ставят преграды на нашем пути, а мы стараемся освободиться от них. Обратите 
внимание на теорию эволюции. Какие в ней два фактора? - С одной стороны - 
огромная потенциальная сила стремится запечатлеть себя, а с другой - окружающие 
условия удерживают ее и не позволяют отпечатываться. В целях борьбы с 
окружающим, эта сила постоянно создает новые тела. Маленькая амеба принимает в 
этой борьбе другую форму и побеждает некоторые препятствия, затем вырабатывает 
другие тела и преодолевает другие препятствия, до тех пор, пока не станет 
человеком. Если мы доведем эту последовательность до конца, то придем к 
заключению, что должно наступить время, когда та сила, что сперва была в амебе 
и потом постепенно раздваивалась, победит все препятствия, которые ей ставит 
природа, и освободиться от всего ее окружающего. Эту идею метафизика выразила 
бы так: каждое действие имеет две составные части, одна - субъект и другая - 
объект. Например, я чувствую себя несчастным, потому что другой человек бранит 
меня. Здесь обе эти части. Но в чем состоит стремление всей моей жизни? Сделать 
себя настолько сильным, чтобы победить воздействие на меня окружающего, так 
чтобы меня могли поносить, а я не чувствовал этого. В этом заключается способ, 
которым мы стараемся победить. А что такое нравственность? - Придание субъекту 
силы противостоять искушениям. Таким образом, если верно, как говорит ваша 
наука, что человеческое тело станет со временем приспособлено к окружающему, то 
из этого логически вытекает заключение, что настанет время, когда душа победит 
все ее окружающее и достигнет Абсолютного, так как природа конечна. Это то, 
чему учит Адвайта.
Нам остается еще выяснить, откуда мы знаем, что природа конечна? Это можно 
узнать только путем метафизики. Природа это Бесконечность, Абсолют, проявленный 
в пределах нас окружающего, и потому она ограничена, а следовательно - и 
конечна. Значит, должно наступить время, когда мы победим ее. Как же достигнуть 
этой победы? Изменить условия объективного окружающего мы не можем; надо 
очевидно найти другой способ. Посмотрим же, что делает, например, в подобном 
случае маленькая рыба, когда хочет убежать от своих врагов, находящихся в воде. 
Как она достигает победы над окружающими ее опасностями? Улетая в воздух и 
становясь птицей. Рыба ничего не изменяет ни в воде, ни в воздухе; изменение 
происходит только в ней самой. Изменение всегда субъективно, и победа над 
природой во всех областях эволюции достигается изменением в самом субъекте. 
Применяя это к религии и нравственности, найдем, что победа над злом 
достигается также изменениями субъекта, В субъективной, стороне человека 
система Адвайта и черпает свою силу. Толковать о зле и несчастье бессмыслица, 
потому что они не существуют вне нас. Если я не чувствителен к гневу, он 
никогда не овладеет мной; если недоступен ненависти, никогда ее не почувствую. 
Это процесс, которым достигается победа посредством субъективной стороны, 
совершенствованием самого субъекта. Таким образом, Адвайта - единственная 
религия, которая согласуется с новейшими исследованиями, как в физической, так 
и в нравственной областях, и даже несколько опережает их, и вот почему она 
имеет такое сильное влияние на умы современной науки. Ученые исследователи 
находят, что старые дуалистические теории для них недостаточны, что они не 
удовлетворяют требованиям их разума. Адвайта же удовлетворяет им. Человек 
должен не только иметь веру, но и быть разумным в своей вере. Заставить его 
принимать все на веру - значило бы сделать его сумасшедшим. Одна дама прислала 
мне как-то свою книгу, в которой было сказано, что я должен всему в ней 
написанному верить. Там говорилось, что души, или чего-либо в этом роде, нет, 
но есть боги и богини на небе, с которым лучами света соединены все наши головы.
 Откуда она узнала все это? По ее словам, она была вдохновлена и хотела, чтобы 
я всему этому также поверил. Когда же я отказался, она сказала: "Вы, должно 
быть, очень дурной человек, и из вас ничего хорошего выйти не может".
Возможность идеи, в конце девятнадцатого века, что верны только наши фантазии 
или религия наших предков, все же религии, исходящие из других источников, 
ложны, - указывает, что в нас осталась еще некоторая слабость ума и что ее 
необходимо устранить. Я не хочу этим сказать, что такая слабость встречается 
только в вашей стране; она есть везде, и в моем отечестве больше, чем где бы то 
ни было. У нас это произошло потому, что Адвайту никогда не допускали к народу. 
Сначала ей овладели монахи и унесли с собой в леса, почему ее и назвали лесной 
философией. Но потом, благодаря Богу, явился Будда, проповедовал ее массам, и 
Буддизм распространился по всей стране. Эта философия два раза спасала Индию от 
материализма. Первый раз перед самым появлением Будды, когда широко 
распространился материализм настоящего времени, но гораздо худший. Теперь можно,
 пожалуй, и меня назвать материалистом, потому что я, как и материалисты, верю