путешествия во все необитаемые земли. Они посещали арктические области, откуда 
привезли сведения о постоянном дне без ночей — сведения, которые Гомер сохранил 
для нас в “Одиссее”. Из Британских островов они ввозили в Африку олово, и 
Испания была их излюбленным местом для колонизации. Описание Харибды настолько 
точно соответствует описанию Мальстрема, что, по словам этого писателя, “трудно 
представить, что оно может иметь другой прототип”. Их исследования, кажется, 
велись по всем направлениям. Их паруса белели в Индийском океане так же, как в 
норвежских фиордах. Различные писатели приписывают им поселки в отдаленных 
местностях, тогда как все южное побережье Средиземного моря было занято их 
городами. Утверждают, что значительная часть Африканской территории была 
населена племенами, изгнанными Иисусом Навином и детьми Израиля. В то время 
когда писал Прокопий, в Мавританской Тингитане стояли колонны с финикийскими 
письменами следующего содержания: 
      “Мы те, кто бежали от разбойника Иисуса, сына Навина”. 
     Некоторые полагают, что эти закаленные мореплаватели по Арктическим и 
Антарктическим водам стали предками тех племен, которые построили храмы и 
дворцы Паленки и Уксмала, Копана и Арика.366 Брасье де Бурбург дает нам много 
сведений о поведении, обычаях, архитектуре и искусстве, и, особенно, о магии и 
магах мексиканцев древности. Он повествует нам, что баснословный герой и 
величайший из их магов, возвращаясь из долгого путешествия, посетил царя 
Соломона во время строения храма. Этот Вотан кажется идентичным со страшным 
Кецалькоатлем, который появляется во всех мексиканских легендах; довольно 
любопытно, что эти легенды поразительно напоминают библейские повествования 
евреев о хивитах, потомках Хета, сына Ханаана. Записи сообщают нам, что Вотан 
“снабдил Соломона наиболее ценными деталями, что касается людей, животных, 
растений, золота и драгоценного дерева страны Запада”, но категорически 
отказался что-либо сообщить о морском пути и способах достижения этого 
таинственного континента. Соломон сам рассказывает об этом собеседовании в 
своем “Повествовании о чудесах вселенной”, причем глава “Вотан” аллегорически 
фигурирует под именем “Змей мореходства”. Стивенс, проникнувшийся надеждами, 
“что будет найден ключ, более верный, чем розетский камень, при помощи которого 
можно будет прочесть американские иероглифы” [363, т. II, с. 457], говорит, что 
существует поверье, что потомки касиков и ацтекских подданных все еще живут в 
неприступных твердынях Кордильеров, 
      “в диких местах, куда никогда еще не проникал белый человек... живут там, 
как жили их отцы, воздвигая такие же здания... со скульптурными украшениями и 
штукатуркой; там обширные дворы и высокие башни с высокими лестницами; и эти 
потомки все еще вырезают на табличках из камня те же самые таинственные 
иероглифы”. — Он добавляет, — “Я обращаюсь к той обширной и неисследованной 
области, которую ни одна дорога не пересекает, и где моя фантазия рисует 
таинственный город, видимый с высочайшего хребта Кордильеров, — город 
непокоренных, никем непосещаемых и неисследованных туземных обитателей”. 
     Кроме того факта, что этот таинственный город на далеком расстоянии 
увидели некоторые отважные путешественники, нет никакой существенной 
невероятности в том, что он существует, так как никто не может сказать, что 
стало с местным населением, которое бежало от жадных разбойников Кортеса и 
Писарро? Доктор Чадди в своем труде о Перу рассказывает нам индейскую легенду о 
караване из 10000 лам, нагруженных золотом, чтобы внести выкуп за несчастного 
Инку. Движение каравана в Андах было приостановлено известием о смерти Инка, и 
все это огромное сокровище было умело захоронено так, что до сих пор никакого 
следа не найдено. Чадди так же, как и Прескотт и другие писатели, сообщает нам, 
что индейцы до сегодняшнего дня сохраняют свои древние традиции и касту 
священнослужителей; что они полностью подчиняются приказам правителей, ими 
самими избранных, и в то же время они номинально считаются католиками и 
перуанскими гражданами. Между ними по-прежнему в ходу магические церемонии, 
практиковавшиеся их предками, и происходят магические феномены. Они настолько 
непоколебимы в своей приверженности к прошлому, что кажется невозможным, чтобы 
не существовало какого-то центрального источника власти, который постоянно 
подкрепляет их веру, поддерживает в ней жизнь. Не может ли быть, что источник 
такой неумирающей веры лежит в том таинственном городе, с которым они 
поддерживают тайные связи? Или мы опять должны думать, что все вышесказанное 
нечто иное как “любопытное совпадение”? 
     Сообщение о таинственном городе было сделано Стивенсу некоим испанским 
Падре в 1838-39 гг. Этот священник поклялся Стивенсу, что он видел этот город 
своими собственными глазами и рассказал некоторые подробности, в истинность 
которых путешественник крепко верил. 
      “Будучи священником в небольшом селении близ развалин Санта Круз дел 
Квиче, он услышал о неизвестном городе, находясь в деревне Чаджул... Он был 
тогда молод и с большим трудом взобрался на оголенную вершину высочайшего 
хребта Кордильер. Достигнув высоты десяти или двенадцати тысяч футов, он 
взглянул на огромную равнину, простирающуюся до Юкатана и Мексиканского пролива,
 и увидел на далеком расстоянии большой город, занимающий большое пространство, 
с белыми башенками, блиставшими на солнце. Предание говорит, что нога белого 
человека никогда не вступала в город; что обитатели говорят на языке майя и 
знают, что чужеземцы завоевали всю страну; они убивают каждого белого человека, 
который пытается проникнуть на их территорию... У них нет денег; нет лошадей, 
скота, мулов или каких-либо других домашних животных, за исключением домашней 
птицы, а петухов они держат под землей, чтобы не слышно было их крика”. 
     Почти то же самое было рассказано нам лично около двадцати лет тому назад 
одним старым туземным священником, с которым мы встретились в Перу и с которым