воды не изливаются из отравленных источников, виноград не растет на терне, и 
чертополох не родит винных ягод. Но, несмотря на все это, “в магии нет ничего 
сверхъестественного”; она есть наука, и даже “власть изгнания злых духов”, 
являлась ее отраслью, которую посвященные изучали отдельно. 
      “Искусство изгонять демонов из человеческих тел есть наука оздоровляющая 
и полезная для людей”, — говорит Иосиф [151, VIII, 2]. 
     Вышеприведенных набросков достаточно, чтобы показать, почему мы крепко 
придерживаемся древней мудрости, предпочитая ее любым новым теориям, которые 
высиживаются на основании событий наших дней по поводу действия оккультных сил 
человека. В то время как феномены физической природы могут иметь свою ценность, 
как средство возбуждения интереса у материалистов и могут подтверждать, если и 
не всецело прямо, то, по крайней мере, путем выводов и заключений, нашу веру в 
бессмертие наших душ и духов, спорным остается вопрос, чего больше приносят 
наши современные феномены — вреда или пользы? Многие умы, жаждущие 
доказательств бессмертия души, быстро впадают в фанатизм; а Стоу говорит, что 
      “фанатики скорее находятся под властью воображения, чем под властью 
суждения”. 
     Несомненно, уверовавшие в современные феномены могут претендовать на 
разнообразие духовной одаренности, способностей, но “распознавание духов”, 
очевидно, отсутствует в каталоге их “духовных” даров. Говоря о “Диакке”, 
которого в одно прекрасное утро открыл в темном углу “Страны вечного лета”, А. 
Дж. Дэвис, великий американский ясновидящий, замечает: 
      “Диакка это один из тех, кому доставляет безумную радость разыгрывание 
ролей, выкидывание трюков по части олицетворения персонажей противоположного 
характера; для него молитва и богохульственные высказывания равноценны; у него 
страсть к лирическим повествованиям... так как он нравственный урод, у него 
отсутствует чувство справедливости, человеколюбия, нежной привязанности. Он не 
знает того, что люди называют чувством благодарности; результаты любви и 
ненависти для него одно и то же; его девиз часто страшен для других — вся жизнь 
только для СЕБЯ, и индивидуальная жизнь кончается уничтожением” [208]. 
     Не далее, как только вчера некто, выдавший себя за Сведенборга, сказал 
женщине медиуму следующее: 
      “Я есмь все, что было, будет или может быть, и индивидуальная жизнь есть 
только совокупность призрачных иллюзий трепетных мыслей, стремительно несущихся 
навстречу уничтожению навеки!”158 
     Порфирий, чьи сочинения (по словам одного рассерженного поклонника 
феноменов) “плесневеют подобно другим отбросам древности в подвалах забвения”, 
так высказывается по поводу этих Диакка (если это есть их имя) снова открытых в 
девятнадцатом веке: 
      “Именно с непосредственной помощью этих злых демонов осуществляется 
всякое колдовство... это результат их работы, и люди, которые наносят вред 
своим ближним чарованиями, обычно воздают большие почести этим злым демонам и, 
в особенности, их главе. Эти духи проводят свое время, обманывая нас показом 
дешевых чудес и иллюзий; они стремятся, чтобы их приняли за богов, и их вождь 
требует, чтобы его признали высочайшим Богом” [210]. 
     Дух, выдавший себя за Сведенборга (Диакка из сочинения Дэвиса) и 
намекавший, что он, именно, и есть тот “Я есмь все...” — сильно напоминает 
порфириевского вождя злых духов. 
     Что более естественно, чем это поношение древних и опытных теургов со 
стороны некоторых медиумов, когда мы находим, что Ямвлих, раскрыватель 
спиритуалистической теургии, строго запрещал добиваться таких феноменальных 
манифестаций иначе, как только после долгих нравственных и физических очищений 
под руководством опытного теурга. Когда далее он заявляет, что, за очень 
немногими исключениями, для человека “казаться удлиненным или утолщенным, или 
приподнятым в воздухе”, служит верным признаком одержания злым демоном [214, 
III, 5]. 
     В этом мире всему свое время, и истина, хотя и обоснованная на безупречных 
доказательствах, не пустит корней и не будет расти, если, подобно растению, она 
не будет брошена в землю в нужное время. “Век должен быть подготовлен”, — 
говорит профессор Кук; и какие-нибудь тридцать лет тому назад настоящий труд 
был бы обречен на саморазрушение собственным содержанием. Но современные 
феномены, несмотря на ежедневные “разоблачения” и насмешки со стороны каждого 
материалиста, и несмотря на свои собственные многочисленные ошибки, растут и 
усиливаются фактами, если не мудростью и духовностью, то, что двадцать лет тому 
назад казалось бы просто нелепым, абсурдным, теперь будет выслушано, потому что 
теперь феномены подтверждаются великими учеными. К несчастью, хотя манифестации 
усиливаются с каждым днем, не наступает соответствующего улучшения в философии. 
Распознавания духов не хватает так же, как всегда. 
     Возможно, что среди корпорации писателей-спиритуалистов нашего времени 
никто не ценится так высоко за характер, образование, искренность и способности,
 как Эпес Сэрджент из Бостона в Массачусетсе. Его монография под заголовком 
“Осязаемое доказательство бессмертия” заслуженно занимает высокое положение 
среди других трудов по тому же предмету. Несмотря на полную 
благорасположенность к медиумам и их феноменам, мистер Сэрджент все же вынужден 
употреблять следующее выражение: 
      “Умение духов воспроизводить точные подобия людей, ушедших из земной 
жизни, наводит на вопрос — насколько мы можем быть уверены в подлинности любого 
духа, каковы бы ни были контрольные меры? Мы еще не достигли такого этапа нашей 
осведомленности по этому вопросу, который мог бы дать нам возможность с 
уверенностью ответить на этот вопрос... Много еще такого, что представляет