сего того, что живет и дышит 
на этой земле, и что же удивительного в том, что все народы оказывали ему 
поклонение как видимой действующей силе невидимого Принципа и Причины; и что 
месса должна была совершаться в честь того, кто дарует messis, или "урожай". Но 
между поклонением идеалу как целому, и его физическому символу, его части, 
избранной для представления целого и ВСЕГО, лежит целая пропасть. Для ученых 
египтян Солнце было "глазом" Осириса, а не самим Осирисом; то же самое - и для 
ученых зороастрийцев. Для ранних христиан Солнце становилось Божеством, in toto 
[в целом]; и при помощи казуистики, софистики и догм, не подвергаемых сомнению, 
современные христианские церкви умудрились вынудить даже образованный мир 
признать то же самое, внушая ему веру в то, что, что их бог - это единственное 
живое и истинное Божество, творец, но не Солнце - тот демон, которому 
поклонялись "язычники". Но какая может быть разница между злым демоном и 
антропоморфическим Богом, таким, например, который представлен в Соломоновых 
притчах? Этот "Бог", - хотя бы бедные, беспомощные, невежественные люди и 
призывали его, когда их "страх придет как ураган" и их "несчастье, как вихрь", 
- угрожает им такими словами: "Я буду смеяться над вашими бедствиями, я буду 
издеваться, когда придет ваш страх!" (Притчи, 1:27). Отождествите этого Бога с 
великим Аватаром, на котором основана христианская легенда; объедините его с 
тем истинным Посвященным, который сказал, "Благословенны страждущие, ибо они 
успокоятся": и какой же будет результат? Одного такого отождествления 
совершенно достаточно для того, чтобы оправдать дьявольское веселье Тертуллиана,
 который смеялся и радовался идее о том, что его неверующие потомки будут 
гореть в адском огне; совет Иеронима христианскому новообращенному растоптать 
тело свей языческой матери, если она пытается противодействовать тому, чтобы он 
оставил ее навсегда, чтобы следовать Христу; и это превращает всех церковных 
тиранов, убийц и omnes gentles инквизиции, в величайшие и благороднейшие 
примеры практического христианства из всех когда-либо живших на земле!
VII
Ритуализм первоначального христианства- как это теперь достоверно показано - 
происходит из древнего масонства. Последнее, в свою очередь, является потомком 
в те времена уже полностью умерших мистерий. О них то мы и скажем теперь 
несколько слов.
Хорошо известно, что повсюду в древнем мире, кроме народного культа, состоящего 
из формальных и полностью экзотерических церемоний, у каждой нации был свой 
тайный культ, известный миру как МИСТЕРИИ. Страбон, среди многих других, 
подтверждает это убеждение (См. Georg, кн. 10). Никто не получил доступа к ним, 
за исключением тех, кто прошел специальную подготовку. Неофиты, получившие 
наставления в верхних храмах, посвящались в заключительные мистерии в пещерах. 
Такие наставления были последним сохранившимся наследием древней мудрости, и 
они разыгрывались под руководством высших посвященных. Мы намеренно употребляем 
слово "разыгрывались"; ибо устные наставления в низком дыхании давались лишь в 
пещерах, в полной тишине и тайне. Во время публичного обучения и общих 
наставлений, уроки по космогонии и теогонии представлялись в аллегорической 
форме, и modus operandi [способ действия] постепенной эволюции космоса, миров, 
и в конце концов нашей земли, богов и людей, - все это давалось при помощи 
символов. Массы людей были свидетелями великих представлений во время 
празднований мистерий, и множество людей слепо поклонялись персонифицированным 
истинам. И только великие посвященные, эпопты, понимали их язык и истинный 
смысл. Все это, и еще большее, хорошо известно ученому миру.
Общим убеждением всех древних народов было то, что истинные таинства того, что 
столь нефилософично называют творением, были переданы избранным в нашей (пятой) 
расе через ее первую династию божественных Правителей - богов во плоти, 
"божественных воплощений", или, так называемых, Аватар. Последние стансы, 
которые приводятся из Книги Дзиан в "Тайной Доктрине" (том 2, стр. 31), говорят 
о тех, кто управлял потомками, "происходящими из святого рода", и... "кто вновь 
спустился и установил мир с пятой (расой) и кто учил и наставлял ее".
Фраза "установил мир" показывает, что этому предшествовали некие разногласия. 
Судьба атлантов в нашей философии, и участь допотопного человечества в Библии, 
подтверждают эту идею. Еще раз - за много веков до Птолемеев- то же самое 
злоупотребление сакральным знанием проникло в среду посвященных Святилища в 
Египте. Сохраняемые во всей своей чистоте в течение бесчисленных веков, 
священные учения богов, из-за личных амбиций и эгоизма, были вновь извращены. 
Значения символов слишком часто осквернялись неподобающими истолкованиями, и 
очень скоро лишь элевсинские мистерии одни остались свободными от фальшивых и 
святотатственных нововведений. Они совершались в честь (Цереры) Деметры, или 
Природы, и праздновались в Афинах; в них была посвящена интеллектуальная элита 
Малой Азии и Греции. В своей 4-ой книге, Зосима утверждает, что эти посвящения 
были распространены среди всего человечества;1-14 а Аристид называет мистерии 
общим храмом земли.
Поскольку надо было сохранить хоть какие-нибудь воспоминания об этом "храме" и, 
если это необходимо, перестроить его, некоторые избранники среди посвященных и 
начали обособляться. Это делали их высшие иерофанты в каждом столетии, с того 
времени, когда сакральные аллегории стали обнаруживать первые признаки 
профанации и разложения. Ибо великие элевсинии в конце концов разделили ту же 
участь, что и все остальные. Их первоначальные высшие качества и намерения 
описаны Климентом Александрийским, который показал великие мистерии, 
обнаруживающие тайны и способы устроения Вселенной, которые и являются началом, 
концом и заключительной целью человеческого познания, ибо в них выражена для 
посвященных природа всех вещей, таких, как они есть (Строматы, 8). Это 
пифагорейский гнозис, ??????? ??? ?????. Эпиктет говорит об этих наставлениях в 
возвышенных словах: "Все то, что