режде всего от ценностной иерархии деятельностей, в 
которых индивид усматривает преимущественную сферу самореализации (труд, 
семейная жизнь, общественная деятельность и т.д.), и специфических критериев, 
которыми он измеряет свои жизненные успехи и поражения. 
В системе самооценок школьников одно из центральных мест занимает учебная 
успеваемость, самоуважение младших школьников нередко непосредственно зависит 
от школьных отметок. В средних классах самооценки учащихся иногда уже 
расходятся с учительскими и имеют большее субъективное значение. У 
старшеклассников же и самая учеба зачастую отступает на второй план по 
сравнению с другими видами деятельности (общение со сверстниками, спортивные 
достижения, формирующиеся трудовые интересы). Соответственно меняется и 
содержание "образа Я". 
У взрослого дело обстоит еще сложнее. Реальная жизнедеятельность и 
мотивационная система взрослого включает две главные сферы: труд в самом 
широком смысле слова, включая всякую предметную деятельность, и общение, 
включая все межличностные отношения, любовь, эмоциональные привязанности, 
семейные, родительские, дружеские и иные чувства. Хотя человеческая жизнь не 
сводится к этой дихотомии, любое описание человеческой личности предполагает 
два главных вопроса: 1) что человек делает, какова его предметная деятельность 
и как он сам к ней относится: 2) каковы его взаимоотношения с окружающими 
людьми, кого он любит и отвечают ли ему взаимностью, насколько он способен к 
самораскрытию и пониманию другого? Этими вопросами и определяется в конечном 
счете содержание его рефлексивного "Я" и степень его удовлетворенности жизнью. 
Но соотношение и значимость этих сфер жизни неодинаковы у разных индивидов и на 
разных стадиях их жизненного пути. 
Переход от юности к взрослости в большинстве случаев сопровождается упрочением, 
кристаллизацией чувства своей личной идентичности. Проведенное Р. Тэрнером 
обследование большой (свыше 1000) группы американцев, англичан и австралийцев 
показало, что молодые люди (от 18 до 29 лет) чаще задают себе вопрос: "Кто же я 
такой в действительности?", чем люди среднего и пожилого возраста [31]. Однако, 
подчеркнем еще раз, это зависит не только и не столько от возраста, сколько от 
социального статуса людей. Проблема собственной идентичности волнует гораздо 
больше тех, кто еще не определился профессионально. 
Переход от воображаемой жизни к практической всегда сопряжен с определенными 
психологическими трудностями, которые очень ярко описал еще Гегель: "До сих пор 
занятый только общими предметами и работая только для себя, юноша, 
превращающийся теперь в мужа, должен, вступая в практическую жизнь, стать 
деятельным для других и заняться мелочами. И хотя это совершенно в порядке 
вещей, – ибо, если необходимо действовать, то неизбежен переход и к частностям, 
– однако для человека начало занятия этими частностями может быть все – таки 
весьма болезненным, и невозможность непосредственного осуществления его идеалов 
может ввергнуть его в ипохондрию. Этой ипохондрии – сколь бы незначительной ни 
была она у многих – едва ли кому-либо удавалось избегнуть. Чем позднее она 
овладевает человеком, тем тяжелее бывают ее симптомы. У слабых натур она может 
тянуться всю жизнь. В этом болезненном состоянии человек не хочет отказаться от 
своей субъективности, не может преодолеть своего отвращения к действительности 
и именно потому находится в состоянии относительной неспособности, которая 
легко может превратиться в действительную неспособность" [32]. 
Начало трудовой деятельности ускоряет взросление, способствует преодолению 
юношеского эгоцентризма, формированию чувства личной идентичности и социальной 
ответственности, что благотворно сказывается и на самосознании молодых людей, 
их чувстве взрослости. Этот момент отметил еще Л.Н.Толстой в своем дневнике: 
"Одна из главных причин ошибок нашего богатого класса состоит в том, что мы не 
скоро привыкаем к мысли, что мы большие. Вся наша жизнь до 25 иногда и больше 
лет противоречит этой мысли; совершенно наоборот того, что бывает в 
крестьянском классе, где 15 лет малый женится и становится полным хозяином. 
Меня часто поражала эта самостоятельность и уверенность крестьянского парня, 
который, будь он умнейшим мальчиком, в нашем классе был бы нулем" [33]. 
Однако социальное формирование личности протекает в одних и тех же возрастных 
рамках неравномерно: одни индивиды взрослеют раньше, чем другие. Кроме того, 
молодой человек усваивает систему "взрослых" ролей разновременно, в разной 
последовательности. Он может видеть себя в одних отношениях уже взрослым, а в 
других – еще нет. Отсюда неодинаковая степень серьезности и ответственности за 
разные аспекты своего поведения и его последствия. Нас удивляет, когда 
серьезный молодой рабочий или студент, оказавшись в компании сверстников, вдруг 
начинает вести себя как шаловливый подросток. Но в производственной обстановке 
он чувствует себя взрослым, а вне ее – мальчишкой. 
Выбор профессии предполагает наличие информации как о мире профессий в целом, о 
возможностях и требованиях каждой из них, так и о себе самом, своих 
способностях и интересах. Такой информации старшеклассникам наших школ часто не 
хватает. Как писал, обобщая результаты многолетних исследований, социолог В.Н.
Шубкин, в 17 лет в основе отношения к миру профессий лежит заимствованный опыт 
сведения, полученные от родителей, знакомых, друзей, сверстников, из книг, 
кинофильмов, телепередач. Опыт этот обычно абстрактен, не пережит, не выстрадан 
[34]. 
Не случайно стержневой идеей реформы общеобразовательной и профессиональной 
школы, к осуществлению которой приступила наша страна, является коренное 
улучшение трудового воспитания и профессиональной ориентации учащихся, такое 
соединение обучения с производительным трудом, при котором участие в посильном 
общественно полезном труде наряду с учебой станет систематическим и 
обязательным для каждого школьника, своеобразной пробой сил. Это будет 
способствовать не только выявлению