КОГО ПЕРЕХОДА
  Переходы от одного типа режима к другому — сравнительно новая для 
политической науки проблематика, еще в 1960-е даже 70-е годы не пользовавшаяся 
заметным влиянием.
  Рассмотрим, например, какое место было отведено этой проблематике в известном 
и высоко оценивающимся специалистами четырехтомном "Учебнике политической 
науки" (1). Учебник ставил своей целью познакомить читателей с ведущими 
направлениями в политологии, включив в авторский коллектив ее виднейших 
представителей. Получила свое освещение и теория режимов. В частности, третий 
том был целиком посвящен макрополитике и благодаря усилиям таких известных 
специалистов, как С. Хантингтон, Р. Даль, Дж. Линц, Ч. Тилли и др., в центре 
внимания оказались проблемы политического развития и модернизации, 
взаимодействия правительства и оппозиции в условиях различных политических 
устройств, анализа и типологии тоталитарных и авторитарных режимов. Однако 
проблемам политического перехода не было уделено специального внимания. Эти 
проблемы рассматривались, главным образом, в контексте теорий модернизации и на 
примере стран третьего мира.
  Сегодня, когда международная ситуация формируется, прежде всего, под влиянием 
распада коммунистических1 режимов в Советском Союзе и Восточной Европе, 
проблемы политического перехода все заметнее выдвигаются в центр внимания 
политологии. Вместе с этим происходит трансформация и самой политической науки. 
Факт распада коммунизма совершенно иначе разместил стоявшие в социальных науках 
проблемы, потребовал кардинального обновления прежних подходов, стал выдвигать 
новые, не пользовавшиеся до сих пор заметным влиянием исследовательские школы и 
направления. Прежние направления подорвали свой авторитет уже тем, что большей 
частью исходили из невозможности глубоких демократических изменений в странах 
коммунизма (2).
  
    205
    
  Как мы уже сказали, проблематика перехода не обходилась вниманием 
политической науки — исследования с анализом процессов политической 
трансформации в странах Южной Европы, Африки, Латинской Америки предпринимались 
и отнюдь не были редки.
  Поэтому рост интереса к этим проблемам, возникший во второй половине 1980-х 
годов, вовсе не был таким уж "внезапным". Тем не менее, возрастание потока 
исследований в этой области стало столь заметным и очевидным, что сегодня, во 
второй половине 1990-х политические переходы, несомненно, одна из самых 
влиятельных областей политического анализа. Но обострение академического 
интереса к проблематике переходов было не единственной характеристикой нового 
состояния политической науки. Вторая его черта — возрастание роли 
макрополитического анализа. После достаточно длительного перерыва сравнительная 
политология стала вновь уделять заметное внимание широким сопоставлениям 
политических режимов, которые теперь нередко выходят за рамки страновых 
сравнений и проводятся на материале целых регионов и континентов.
  Удивительно, но отмеченный процесс полным ходом развивается в Соединенных 
Штатах с их традиционной склонностью к конкретным эмпирическим исследованиям и 
нерасположенностью к высоким теоретическим обобщениям. В этом отношении 
опубликованные в 1991 году книги А. Пшеворского "Демократия и рынок. 
Политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке" и 
С. Хантингтона "Третья волна. Демократизация в конце XX столетия" (3) явились 
не столько исключением, сколько подтверждением отмеченной тенденции к 
генерализации накопившихся знаний о политической динамике.
  По-видимому, в огромной степени (в какой именно, исследователям еще предстоит 
выяснить) рост интереса к проблематике политического перехода был и продолжает 
быть связан с процессами посткоммунистической трансформации. По понятным 
причинам эти процессы оказались слабо изученными, а их интенсивность, 
хаотичность и разноплановость стимулировали поиски в обновлении считавшихся 
устоявшимися теоретических подходов. Коммунизм оказался отнюдь не столь 
монолитным и нереформируемым, как это представлялось еще совсем недавно ряду 
исследователей. Имевшиеся теории перехода пополнились новыми данными, 
потребовавшими новых теоретических усилий для своего обобщения.
  Ситуация, на наш взгляд, осложнилась и еще одним обстоятельством. Дело в том, 
что проблемы перехода сравнительно слабо изучены и классической политической 
теорией. Если в осмыслении проблем 
    206
    
структуры и типологии режимов классическая теория внесла значительный вклад (см.
 первую главу), то это едва ли верно в отношении проблем перехода, в 
особенности, перехода от авторитаризма к демократии. Такое положение дел вполне 
объяснимо, ведь классическая теория формировалась в иную эпоху, не имевшую 
возможностей наблюдать процессы развернутой демократической трансформации. В 
этой теории, несомненно, имеются ценные догадки и меткие наблюдения о процессах 
перехода (см. первую главу), однако в целом нельзя не признать, что проблема 
комплексного перехода от авторитарных форм правления в ней не только не 
разрабатывалась, но даже и не ставилась.
  Все это, на наш взгляд, и помогает объяснить тот интерес к проблематике 
перехода, который переживает современная политическая наука, то многообразие 
возникшей на эту тему литературы и формирующихся на наших глазах новых 
теоретических подходов.
    1.