а, не преуспел в повседневном распределении доходов между различными 
социальными классами — ничего подобного достижению "смычки" меж
    13*	195
    
ду городом и деревней путем принудительной массовой коллективизации здесь не 
было. Менеджеры, собственники и рабочие здесь играли совершенно иную, чем в 
условиях коммунизма, роль, а сама экономическая и социально-классовая структура 
осталась без каких-либо фундаментальных изменений, в связи с чем ряд 
исследователей полагает, что такие изменения и не входили в намерения 
национал-социалистов (60). Что касается Ирана, то и здесь государственный уклад 
играл важнейшую роль в функционировании экономики. В этом отношении Хомейни 
ничего принципиально не изменил, лишь усилив этот компонент в доставшейся ему в 
наследство от шаха и без того централизованной экономической системе. До 
прихода Хомейни к власти капитализм в Иране был господствующим укладом лишь в 
технологическом смысле. Однако с точки зрения сформировавшейся структуры 
собственности сложившуюся в Иране экономическую систему следует 
охарактеризовать как крайне этатистскую. В послереволюционный период эта 
тенденция была лишь усилена. "Выявилась очевидная тенденция к еще большему, чем 
ранее, этатизму, — пишет известный ирановед. — Банки, страховые компании и 
некоторые важные промышленные отрасли пополнили и без того широкий список 
государственной монополии. Внешняя торговля и экспорт финансовых капиталов были 
поставлены под жесткий контроль еще задолго до начала ирано-иракской войны и 
падения цен на нефть. Теперь же внешняя торговля была национализирована и 
поговаривали даже о национализации торговли внутренней" (61).
  Наконец, принципиально важно для идентификации сходств и различий 
тоталитарных режимов — их происхождение. Революционный характер иранского и 
советского режимов вручил в руки их лидеров значительно более высокие 
полномочия, нежели те, которые получил первоначально Гитлер в результате его 
назначения канцлером. Его авторитет вырос позднее, когда на волне массовой 
поддержки Гитлер подверг институты парламентской демократии трансформации и, 
особенно, когда, пользуясь сверхмощной пропагандистской машиной, он сформировал 
у нации мощный образ внешнего врага. Эта поддержка масс, оказываемая лидерам со 
времени их прихода к власти, является ключевой в понимании природы 
тоталитаризма. Чем значительнее эта поддержка, тем более пренебрежительно 
тоталитарные лидеры относятся к законности и праву. Осознание собственной силы 
уже формирует у них их собственные представления о том, что законно. "Приход 
Гитлера к власти был законным, если мыслить в категориях правления большинства; 
— пишет X. Арендт, — ни он, ни Сталин не смогли бы сохранить способность 
руководить огромным населением, пережить множество внутренних и внешних 
кризисов и храбро встретить несчет
    196
    
ные опасности беспощадной внутрипартийной борьбы, если бы они не имели доверия 
масс" (62).
  Таковы лишь основные из когда-либо существовавших тоталитарных режимов и 
имеющиеся среди них сходства и различия. Эти различия, а также те, которые 
обусловлены степенью развитости отмеченных выше характеристик, формируют 
различные стартовые основания для их распада или разрушения, а также 
последующего перехода к другим типам политического устройства.
    5. ДРУГИЕ ТИПОЛОГИИ ПОЛИТИЧЕСКИХ РЕЖИМОВ
  В этой главе преимущественное внимание было отведено классификации 
политических режимов на демократические, авторитарные и тоталитарные. Такой 
подход вполне обоснован, учитывая то место, которое данная классификация 
занимает в политической науке. Тем не менее следует еще раз подчеркнуть, что 
это — лишь рамочная классификация, помогающая организовать многообразие 
имеющихся в политической науке концепций, сформулировать самое общее 
представление о том или ином политическом устройстве, но не способная послужить 
достаточным ориентиром в проведении конкретных исследований. Такие исследования 
способны, опираясь на общую и рассмотренную выше классификацию, уточнить, 
конкретизировать, трансформировать ее в соответствии с полученными результатами.
 Простой пример — недавняя статья Ф. Родера "Разновидности постсоветских 
авторитарных режимов", опубликованная в американском журнале "Постсоветские 
события". Рассматривая возникшие на территории бывшего Советского Союза 
политические режимы, Родер квалифицирует их как авторитарные, выделяя следующие 
четыре группы — автократии, олигархии, этнически ориентированные и 
уравновешенные республики (63). Подобным образом мы выделяли в предыдущих 
разделах несколько разновидностей демократических, авторитарных и тоталитарных 
режимов.
  Концепция режимов может быть трансформирована исследователями и иначе, в 
зависимости от задач, ставящихся в исследовании. Нам уже приходилось отмечать, 
что термин "политический режим" может пониматься максимально широко — как 
способ функционирования системы, способ осуществления власти правящей 
группировкой и т.д. Наряду с классификацией на демократические и авторитарные, 
режимы могут быть классифицированы и по иным признакам — по используемым ими 
методам достижения поставленных целей, по социальному составу правящей 
группировки и ее политическим убеждениям, по стилю поведения лидера режима и т.
д. Это — классифика
    197
    
ции, которые существуют как бы "перпендикулярно" классификации 
"демократия—авторитаризм—тоталитаризм", наряду с нею. Рассмотрим коротко лишь 
некоторые из возможных и использующихся в политической науке концепций. Их 
список, конечно же, может быть продолжен.
    Президентские и парламентские режимы
  В рамках конституционного правления принято выделять два основных вида