людей поделиться своими чувствами. Но мой собственный муж никогда не говорил о 
своих переживаниях ни со мной, ни с кем-то другим. Когда он уходил в свое 
убежище — теперь-то я это знаю, — я называла это «пребывать в разводе». Я 
считала это серьезным преступлением и обвиняла его. «Я не понимаю, почему ты со 
мной развелся. Мы любим друг друга, а ты от меня ушел. Я не могу и трех слов из 
тебя вытащить». Наша любовь достигла больших высот, но в глубине души я никогда 
не была по-настоящему уверена, что нравлюсь мужу. И теперь я знаю, что и он не 
был как следует уверен в том, что я его одобряю. Он считал, что, вероятно, из 
него вышел недостаточно хороший муж.
	Когда он уходил в свою «пещеру» — теперь-то я это знаю, — я называла это 
«пребывать в разводе».
	И все дезинформация. Абсолютная дезинформация.
	Дальше я выяснила, что не знаю кое-чего о самой себе. Я умный и преуспевающий 
бизнесмен, очень уверенный в этой области. И я считала — самая большая ошибка 
из всех! — что мой муж любит меня и уважает именно за это деловое чутье. Но его 
любовь и уважение не имели никакого отношения к моим деловым качествам. На 
самом деле, как я теперь понимаю, эта сторона моей натуры шла во вред нашему 
браку. Но я-то этого не знала. Я боялась отказаться от работы, боялась перемен, 
беспокоилась о том, что что-то потеряю.
	Прочитав книгу, я пошла на один из семинаров Джона, который сделал один пустяк,
 настолько незначительный, что я думаю, другие женщины должны были упустить 
истинное значение сказанного им. Джон заставил женщин щебетать — это наш звук, 
— а мужчин рычать. И вдруг эти щебечущие нежные звуки, издаваемые мной, стали 
так важны для меня. Я думала, что эти звуки заставят меня потерять нечто в 
нашем браке, но нет, и теперь я щебечу. Я вела себя слишком по-мужски, но 
теперь я щебечу, именно так, как когда мы с Дугом встречались. После семинара я 
попробовала снова вести себя как хорошенькая девушка, похожая на ребенка, и 
вдруг у меня появился охающий и ахающий надо мной муж, обнимающий меня за плечи 
во время киносеанса.
	У меня был охающий и ахающий надо мной муж, обнимающий меня за плечи во время 
киносеанса.
	И что же с нами теперь? Огромная неожиданность среди других перемен — у нашего 
сына Ричарда спид. Но мы с Дугом по-новому понимаем друг друга. Когда он уходит 
в свое убежище, я больше не ощущаю это так, словно он развелся со мной. На 
самом деле, когда муж так поступает, это наполняет меня гордостью, потому что я 
знаю, что он мужчина, и чувствую себя в безопасности, когда он там. Я не хочу 
идти в его убежище. Я не хочу ранить его душу. Я чувствую, что мне так повезло, 
потому что не всякая женщина расстанется с тем, с чем рассталась я, а ее муж 
все-таки снова влюбится в нее.
	Теперь мы достаточно сильны, чтобы встретить новую ситуацию с нашим сыном, 
вернувшимся домой. Мы все время говорили с ним. Год, проведенный с сыном, стал 
для меня абсолютным вознаграждением в жизни. У него нежная душа, он прекрасный 
человек, ищущий красоты в себе. От Джона Грея я узнала о Дуге, о мужчинах и 
женщинах, и это знание теперь помогает мне понять, какому потрясающему существу 
я дала жизнь.
	Думая о своей жизни и анализируя ее, Ричард сказал мне, что чувствовал себя 
неадекватно по отношению ко многим вещам. Но благодаря моим знаниям я поняла, 
что он один из самых сильных людей, самых сильных мужчин, которых я когда-либо 
знала. Работа Джона помогла мне показать Ричарду его сильные стороны — он мог 
общаться, чувствовать и быть чувствительным, посещать страшные места, куда не 
пошел бы его брат, говорить нет, когда он хотел сказать нет, и да, когда это 
было да, видеть и ценить радость в моих глазах, потому что я узнала правду. 
Ричард любит Джона Грея, потому что видит эту радость. А это огромный подарок — 
радоваться, когда твой ребенок болен, и ждать его смерти, не испытывая горечи.
	Работа Джона помогла мне показать Ричарду его сильные стороны.
	Так что Джон Грей дал мне все то, что было у нас с Дугом, когда мы только 
полюбили друг друга. И он вернул мне мягкость, которой я тогда обладала. Он дал 
мне глаза и понимание, чтобы быть с Ричардом, говорить с ним каждый день, 
словно ему снова три года и он вскарабкался ко мне на колени. Все это 
соединилось вместе.
	Дуг по-прежнему спокоен, спокойнее, чем когда-либо. Он остается достаточно 
скрытным. Но как раз этим утром, а уже близко Рождество, он вошел и сказал: «Я 
хочу подарить тебе самый лучший подарок, Мэри. Я дарю тебе это утро и все 
другие утра тоже, чтобы ты могла поговорить с Ричардом». Совершенно правильно. 
Он сделал мою жизнь надежной, чтобы я могла говорить с Ричардом столько, 
сколько мне нужно и сколько хочется.
	Всю свою жизнь, а мне пятьдесят шесть лет, я искала способ быть женщиной, 
женой, матерью. Джон Грей собрал фрагменты головоломки и соединил их вместе.
	Во всяком случае, кажется, что все работает.
	Случилась одна очень забавная вещь! Мы купили машину у наших друзей и 
вернулись из Джорджии отдельно. У меня была кассета Джона Грея, и я вставила ее 
в магнитолу новой машины. Дуг взял ее и уехал, а потом обнаружил — ха-ха! — что 
не может ни выключить кассету, ни вынуть ее из плейера.
	Так что девять часов пленка все крутилась и крутилась, снова и снова 
возвращаясь к началу! Он получил девять часов Джона Грея. Девять часов от 
Джорджии до Флориды с пленкой, которую нельзя выключить! Я ехала за ним и не 
представляла, что происходит с Дугом. Когда мы приехали домой, после девяти 
часов прослушивания я услышала от него полторы фразы. Год назад это бы меня 
напугало. А теперь я смеюсь от души!»
	ГЛАВА 6 Горячий привет от Марса и Фенеры