эмоциональных раздражителей. Например, 
запах, который оказался связанным 
с любимым человеком, возбуждает. В дальнейшем 
он продолжает служить сексуальным 
раздражителем, даже если исходит от других 


лиц или даже не связан ни с каким конкретным 
лицом. Это относится к предметам, ситуациям 
и даже людям. 

Коль скоро речь идет о выработке рефлексов, 
поглядим, что же происходит с нервной 
системой в рассматриваемой ситуации. Механизм 
сексуального привыкания не отличается 
от психологических процессов навыка и привыкания 
вообще. Когда организм многократно 
оказывается в одной и той же ситуации, 
находится в неизменной среде, происходит 
следующее: если он должен постоянно выполнять 
сходное задание в этой неизменной ситуации, 
задача начинает выполняться им автоматически. 
Одновременно субъект обнаруживает 
привыкание: у него больше не возникает 
ориентировочная реакция, он уже не замечает 
тех явлений, которые постоянно повторяются 
вокруг при выполнении задания. (В отношении 
сексуальности этот процесс точно выражает 
пословица «Стерпится — слюбится».) 
Однако привыкание свидетельствует не о потере 
чувствительности в какой-то части нервной 
системы, а, скорее, о создании некой нервной 
модели окружающей среды — иначе говоря, 
одного из механизмов памяти, с которым 
непрерывно сопоставляются входные воздействия. 
Попросту, нашей нервной системе легче, 
«экономичнее» идти по накатанной дорожке. 


&••": 

я встретил ВАС -и ьсе шлее... 

При возникновении навыка и привыкания 
мы начинаем вести себя рефлекторно, сами по 
себе нервные импульсы и поведение, которое 
ими вызывается, непосредственно не осознаются. 
(Даже процесс речи остается неосознанным 
в тот момент, когда слова произносятся.) 
Из всех явлений, происходящих в нашем организме, 
мы осознаем лишь некоторые, и это 
отлично выражается формулами вроде: «Не 
знаю почему, но меня опять к ней вдруг так 
потянуло». 

Понимая условнорефлекторные механизмы 
сексуального возбуждения, не стоит, однако, 
их переоценивать. Поведение человека 
многопланово, существует сложная иерархия 
ценностей, и сексуальное удовлетворение — 
всего лишь одна из них. Справедливой (хоть 
и ненаучной) представляется сентенция, принадлежащая 
некой обладательнице значительного 
сексуального опыта: «С годами я 
поняла, что день важнее ночи». Даже если 
вновь встретившимся сексуальным партнерам 
друг с другом было «хорошо, как раньше
», не следует путать оргазм и любовь. Первый, 
в отличие от второй, вряд ли может служить 
мотивом перемены жизни. Разумеется, 
сексуальность является одним из основных 
двигателей, объединяющих людей друг с другом, 
однако она — не столько источник «изолированного
» наслаждения, сколько средство 


выразить сущность любовных отношений, но 

при условии, что обещанные и сигнализиро