веры автора. Он содержится в Валенсийской декларации 
сексуальных прав, принятой XIII Всемирным 
сексологическим конгрессом в 1997 году: 
«Сексуальное удовольствие, включая аутоэротизм, 
является источником физического, психологического, 
интеллектуального и духовного благоденствия. 
Оно связано со свободным от конфликтов 
и тревоги сексуальным опытом. Рациональный и 
удовлетворительный сексуальный опыт — необхо


димое условие социального и личного развития. 
Сексуальное здоровье — фундаментальное право 
человека». 

Теперь — в путь. 


Александр Иванович Герцен в первой части 
«Былого и дум» припоминает развеселую университетскую 
молодость: «Были у нас платонические 
мечтатели и разочарованные юноши 
в семнадцать лет... Были и вовсе не платонические 
шалости, — даже такие, которые оканчивались 
не драмой, а аптекой». Эта ситуация, 
которую точнее всего можно описать строками 
старого романса: «Сколько мученья за миг наслажденья
», хорошо знакома не только русским 
юношам начала XIX века, но, собственно, 
жителям всех стран, представителям всех 
национальностей и героям всех эпох. С незапамятных 
времен человечество озабочено поиском 
средства, позволяющего не забеременеть 
и не заразиться. Итак, где эта улица, где 
этот дом, где эта барышня, где мой кондом? 

Прежде всего договоримся о терминологии. 
Презерватив, являющийся, согласно словарю 


ВОПРОС НИЖЕ ПОЯСА 


иностранных слов, «механическим средством 
предупреждения беременности и защиты от 
венерических болезней», на английский (согласно, 
в свою очередь, Оксфордскому словарю) 
переводится как contraceptive. Контрацептив 
же (общеупотребительное толкование 
Мюллеровского словаря) есть противозачаточное 
средство. Любое. Поэтому у нас сейчас 
речь идет о том (конкретно) противозачаточном 
средстве, которое известно каждому по его 
вульгарной русской транслитерации. 

Уже изобретатели бумаги — китайцы — 
две тысячи лет назад оборачивали половой 
член специальными промасленными бумажными 
листами. Этот «контрацептив» перекочевал 
затем в Японию, старояпонские описания 
эротических забав упоминают сопровождавший 
эти забавы специфический шорох. 
Античные любовники в качестве средства индивидуальной 
защиты использовали льняные 
мешочки, пропитанные соками трав, — так 
спасались от инфекции и философы (например, 
Аристотель — по свидетельству Плиния), 

и легионеры. Знаменитый итальянский анатом 
XVI века Габриэль Фаллопий (по имени 
которого названы маточные трубы) описывает 
гигиенический предмет, подобный античным 
чехольчикам. Чувственный Ренессанс сменяется 
еще более чувственной эпохой абсолютизма, 
люди хотят заниматься любовью в свое 

удовольствие и без последствий — и в самом 
начале XVIII века эта потребность была удовлетворена.