необходимо, как представляется, остановиться и на возможной связи полушарий с 
"мотивационными" процессами или с тем, что в теории функциональных систем 
соотносится со стадией принятия решений (Анохин П.К., 1975; Судаков К.В., 1976),
 т.е. с процессами, благодаря которым на основе имеющихся потребностей, 
когнитивного анализа, эмоциональных оценок наличной ситуации и возможностей 
организации деятельности (т.е. таких компонентов предшествующей стадии 
афферентного синтеза, как мотивация, накопленный опыт, обстановочная 
сигнализация и пусковые стимулы) в лобных зонах коры головного мозга 
формируются адекватные поведенческие паттерны, или иначе, определенная "линия 
поведения" (Хомская Е.Д., 1987; Урываев Ю.В., 1996 и др.). Данные об этом 
аспекте функционирования эмоционально-мотивационных систем пока немногочисленны,
 однако чрезвычайно интересны. Так, в работе С.В. Мадорского (1982) выявлено, 
что поражение правого миндалевидного комплекса сопровождается значительным 
усилением потребности в достижении успеха, а поражение левого - возрастанием 
стремления к избеганию неудач. В другом исследовании обнаружено, что у лиц с 
"левополушарным" типом нейрофизиологического реагирования наблюдается 
чрезмерная потребность в поисковой активности (Аршавский В.В., 1990). А в 
работах J.H. Gruzelier и его сотрудников (Gruzelier J.H., 1994; Gruzelier J.H., 
Doig, A., 1996; и др.) показано, что так называемый "Активный" ("Active") 
синдром шизофрении (или фактор шизотипии), характеризуемый, в частности, 
повышенной поведенческой активностью, связан с относительно большей активацией 
левого полушария, а синдром (или фактор) "Избегания" ("Withdrawn") - с большей 
активацией правого полушария. 
В свете этих данных вполне естественным выглядит предположение о том, что в 
левом полушарии должны доминировать лимбико-кортикальные системы, 
обеспечивающие "мотивационные" процессы организации "достижения" 
эмоционально-позитивного, а в правом полушарии, наоборот, - комплементарные 
нейрональные системы организации "избегания" эмоционально-отрицательного. 
Подобных взглядов на наличие и функции латерализованных "мотивационных" систем 
в головном мозге придерживается в настоящее время и ряд ведущих нейро- и 
психофизиологов. Так, в модели J.T. Cacioppo (1996) предполагается, что 
позитивный и негативный мотивационные процессы, определяющие соответствующие 
аффекты и эмоции, различны (стохастически и функционально независимы). R.J. 
Davidson (1992) основную роль в обеспечении поведения, ориентированного на 
"достижение" (approach) и "избегание" (withdrawal), приписывает, соответственно,
 левым и правым лобным и передним височным регионам полушарий головного мозга. 
В концепции D.M. Tucker et al. (1995) указывается на факты, свидетельствующие о 
существовании двух лимбико-фронтальных систем, - дорзальной и вентральной, - 
имеющих различную структуру и происхождение и асимметрично представленных в 
головном мозге (соответственно больше в левом и правом полушариях). 
Предполагается, что дорзальные лимбико-фронтальные системы преимущественно 
задействованы в гедонистической оценке, в формировании социальных взаимосвязей, 
в холистическом и импульсивном типе контроля за поведением, а вентральные 
лимбические проводящие пути от миндалины к орбитальной фронтальной коре в 
большей степени вовлечены в осуществление "тормозного", "ограничивающего" типа 
поведения. 
6.1.4. Половой диморфизм в организации полушарных лимбико-кортикальных систем 
регуляции поведения
Данные о половом диморфизме в организации и функциях полушарных корковых 
структур мозга в норме скудны и противоречивы. При их рассмотрении создается 
ощущение, что различия в полушарной асимметрии между мужчинами и женщинами 
имеют достаточно тонкий характер. 
Так, в частности, сведения об относительно больших размерах задней части 
мозолистого тела у женщин (de Lacoste-Utamsing M.-C., Holloway R.L., 1982; и др.
), которые, впрочем, подтверждаются не во всех исследованиях (Supprian T. et al.
, 1996), могут указывать на то, что при решении тех или иных задач женщины 
используют оба полушария в большей степени чем мужчины, что могло бы объяснить 
относительно меньшую выраженность у них как "лево-", так и "правополушарных" 
нарушений при локальных латерализованных поражениях головного мозга и 
сравнительно большую билатеральность в организации функционирования их мозга 
(McGlone J., 1977, 1980; Bryden M.P., 1982; и др.). 
Кроме этого, различия в церебральной организации между мужчинами и женщинами 
неодинаковы в разных областях мозга, т.е. имеет место половой нейрональный 
мозаицизм - neural sexual mosaicism (Witleson S.F., 1991). Отсюда вытекает то, 
что эти различия могут быть обусловлены и связанными с полом особенностями 
функционирования разных, и прежде всего передних и задних, регионов. Так, 
показано, что у мужчин значительно чаще встречаются выраженные афазии и 
апраксии при поражении задних, а у женщин, наоборот, - передних отделов левого 
полушария (Kimura D., Harshman R.A., 1984). Если исходить из того, что 
относительно большее нарушение функций должно наблюдаться при локальном 
левополушарном повреждении в большей степени левополушарно-латерализованной 
мозговой системы (так как возможностей для функциональной компенсации дефекта 
за счет структур сохранного контралатерального правого полушария в такой 
системе существенно меньше), то данные факты могут свидетельствовать об 
относительно большей латерализованности у мужчин задних (височно-теменных), а у 
женщин - передних (лобно-центральных) корковых систем регуляции речи и 
произвольных действий.
Соответственно можно предположить сравнительно большую развитость в обоих 
полушариях (и меньшую латерализованность) у мужчин лобно-центральных (связанных 
преимущественно с корковым уровнем регуляции моторно-двигательных процессов), а