подобными предметами в обиходе особенно подчеркивается стремление к 
аккуратности, требование которой было педантично, а их несоблюдение 
сопровождается реакциями раздражения.
Одним из часто встречающихся феноменов в детском и подростковом возрасте лиц с 
парафилиями является их повышенная тяга к контактам с животными. Наиболее 
известными в этом плане являются описания жестокого обращения с животными. Так, 
"ненависть и насилие по отношению к кошкам" причислялись к тем условиям, 
которые оказываются предикторами сексуального насилия или сексуального убийства 
(Revitch E. & Schlesinger L.B., 1988). Специально рекомендуется при 
обследовании лиц, совершивших изнасилования, расспрашивать их о подростковом 
делинквентном поведении, поскольку садистические насильники часто в этом 
возрасте обнаруживают "такое не явно сексуальное" поведение, как жестокость к 
животным и частое участие в драках (Groth A.N., 1979). 
Однако подобное поведение может являться частью более общего феномена, 
заключающегося в явном предпочтении контактов с животными, не всегда окрашенных 
в агрессивно-деструктивные тона. Зачастую эти интересы приближаются к 
сверхценным, аффективно окрашиваются, реализовываются не только без поддержки, 
но и вопреки желаниям родителей. Характерно, что внимания и эмоций, обращенных 
на животных, никогда не удостаиваются близкие и другие окружающие, в отношении 
которых эти дети остаются холодны, безразличны, а иногда и агрессивны. Эти 
интересы могут постепенно окрашиваться и в откровенно сексуальные тона, как, 
например, у одного из испытуемых, имевшего 15 аквариумов, возле которых он мог 
просиживать часами, испытывая половое возбуждение во время нереста. По крайней 
мере, в этом интересе проявляется концентрация на биологических аспектах 
существования животных.
Не всегда оценка этих увлечений окружающими однозначна, поскольку любовь к 
животным, граничащая с зоофилией, может перерастать в откровенно садистические 
действия. В подобном изменении отношения, по-видимому, отражается динамика 
увлечения, направленного на замещающий человеческий объект. В одном случае 
использование животного (кошки) носило даже сознательное замещение 
сформированного человеческого объекта, в отношении которого, однако, в тот 
период реализация садистических влечений была невозможна. Выбор животного для 
реализации эмоциональных, в том числе эротических, потребностей можно объяснить 
и желанностью данного объекта в силу отсутствия у него субъективности.
Садистические действия с животными способствуют ускорению динамики влечения, 
приводя к реализации садистических фантазий в отношении человеческого объекта, 
который нередко отождествлялся с животным. Так, у одного из испытуемых первые 
же в жизни действия в отношении женщины, направленные на продление ее мучений и 
включавшие тягчайшие повреждения с отрезанием ушей, выбиванием глаз и т.д., 
почти полностью повторяли его прежние многочисленные манипуляции с кошками, 
казнь которых всегда доставляла ему удовольствие и улучшала настроение. Во 
многом действия с животными объясняются аутистическим характером 
соответствующего садистического фантазирования, для "подпитки" которого 
используются переживания, испытываемые во время их истязания. Точно также, как 
затем легко осуществляется переход к человеческому объекту, это фантазирование 
одновременно насыщается нарциссическими элементами с мазохистской 
направленностью. Причем представляемые мучения подчас полностью идентичны тем, 
которым испытуемые подвергают животных.
Именно в этих фантазиях могут осуществляться истинные побуждения, тогда как в 
отношении другого человеческого объекта предпринимаются лишь условные, 
заместительные садистические действия. Иногда переход от животных к человеку 
опосредуется этапом замещающего фетишистского объекта, по отношению к которому, 
однако, предпринимаются те же самые действия. Так было в одном из случаев 
садистического поведения, которому предшествовало истязание животных с 
последующим их сожжением, сменившееся затем тягой к сжиганию женского белья. 
Параллельно могут осуществляться элементы садистических побуждений, не 
окрашенные в явно эротические тона - подкалывание соклассников булавками, 
пачкание мелом одежды, издевательства над девочками и младшими школьниками и т.
п. Это свидетельствует о том, что агрессивно-садистические действия приобретают 
собственную значимость.
Готовность к продуцированию сверхценных образований охватывает и чисто 
сексуальные проявления различных стадий либидо, что проявляется, например, уже 
на понятийной стадии в систематическом штудировании специальной литературы по 
половым вопросам, учебников анатомии и т.д.
Для последних двух клинических феноменов оказалось возможным выделение 
критериев их патологичности, практически идентичных таковым же критериям 
аномальности парафильного поведения и заключающихся в совокупности следующих 
признаков: 1) аутохтонность; 2) стереотипность, клишированность представлений и 
интересов; 3) исчезновение связи с реальной (например, психотравмирующей) 
ситуацией; 4) аспонтанность, проявляющаяся в непроизвольности, неодолимости, 
отчуждении; 5) связь с аффективными расстройствами; 6) приобретение данными 
феноменами либо активностью, с ними связанной, функции аддиктивной 
эмоциональной саморегуляции.
2.5.4. Дисморфофобические и дисморфоманические расстройства.
По мере приближения к пубертатному периоду на первое место выступают 
расстройства, характерные для кризиса идентичности и связанные с комплексом 
неполноценности. Первоначально в его структуре появляется переживание своей 
недостаточности и несоответствия ожиданиям окружающих с легким возникновением 
чувства тревоги и невротических расстройств.
В дальнейшем эти неясные ощущения находят завершение в различных