внутренние связи становятся многомернее, и человек начинает видеть объект более 
объемно, сложно, противоречиво. Иначе ведет себя стереотип в рамках когнитивно 
бедного образа мира: исчерпав прочие механизмы защиты, но оставаясь 
сверхпрочным образованием, стереотип в фокусе сознания не разрушается, а 
переворачивается, сохраняя за счет этого свою целостность. Иными словами, 
человек не перестает видеть объект стереотипно, уплощенно, а только меняет 
эмоционально-оценочную окраску образа на противоположный знак". 
Знаковый характер парафилий доводит до логического завершения именно 
человеческий тип отношений, сначала переносимый на одну из самых биологически 
детерминированных сфер межличностной коммуникации, а затем и исключающий эту 
биологическую составляющую, отдельные элементы которой в рудиментарном виде 
поддерживают уже почти исключительно интеллектуальную деятельность. С.де Бовуар 
(1992) четко улавливает эту особенность героев маркиза де Сада, которые "ни на 
минуту не теряют своей животной сущности и одновременно рассудочности". Истоки 
садизма она поэтому видела в попытке компенсировать необходимый и недостающий 
элемент - эмоциональное опьянение, что порождает "отделенность", которая не 
дает ни забыть себя, ни по-настоящему ощутить реальность партнера. 
Указанные феномены, свойственные и игровому поведению, рассматриваются как 
доказательства того, что предметом таких действий является само действие, тогда 
как собственно результат остается внешним по отношению к действию. Поэтому 
действие оказывается направленным на самое себя и становится самодействием.
8.3.1.2 Стереотипизация 
Стереотипизация - существование однообразного, клишированного сценария 
поведения, предполагающего предсказуемость и неизменность осуществляемых 
действий, соответствующих ранее представляемым.
Склонность к стереотипиям, характерная для детей с аутизмом (Каган В.Е.,1981), 
связана, в частности, и с тем, что "благодаря механической памяти событие или 
навык сохраняются или воспроизводятся в однажды воспринятом виде". 
С нейрофизиологической точки зрения, стереотипии обусловлены снижением 
пластичности, ригидности, что является следствием изменений корково-подкорковых 
отношений (см гл.6), данные нейропсихологического исследования позволяют 
связать их возникновение с дисфункцией правого полушария. 
Н.Н.Евреинов (1917) подмечает одну из важнейших характеристик данного поведения.
 Принимаемая роль приобретает значение "театрально-эротической гипербулии", 
признаком которой является удовлетворенность не приблизительной импровизацией 
на тему избранного амплуа, а только лишь совершенным до мелочей перевоплощением,
 "не только не чуждающимся, а напротив, ищущим исключительно сложного, и притом 
сложного в строго определенной конкретности, характера", во всей совокупности 
его психической структуры. Практически о тех же особенностях говорит и Й.
Хейзинга (1992) в отношении игрового поведения, когда подчеркивает однотипность 
игровых и ритуальных форм, а среди формальных признаков игры первоочередное 
место отводит постоянно повторяющемуся пространственному отторжению игровой 
деятельности от "обыденной" жизни.
Одним из проявлений стереотипизации парафильной активности является ее 
территориальность, которой соответствует "игровое пространство". Привязанность 
к определенным характеристикам окружения выражается в "эротическом театре" sui 
generis где главное в "зрелище" сосредоточивается в обстановке, декорациях" 
(Евреинов Н.Н.,1917). Так, нами наблюдался больной с педофилией, испытывающий 
побуждение только в лифтах высотных домов при полном безразличии к идентичным 
объектам в других условиях. Другой больной каждый раз приходил на одно и то же 
место и простаивал часами в ожидании подходящей жертвы.
Как верно указывает Р.Барт (1992): "...если садическое путешествие и 
разнообразно, то садическое пространство единственно и неизменно" Причем 
садическая закрытость - это "некая самостоятельная ценность существования, 
некое наслаждение бытием".
Непосредственно связанной с территориальным ограничением является непреложность 
правил. Регламент играет важную роль в фантастических замках де Сада, точно 
также как любое отклонение от клишированного порядка наших пациентов способно 
расстроить уже начавшуюся было осуществляться перверсную активность. Однако это 
одновременно и одна из основных характеристик игры, которую Хейзинга назвал 
"изолированностью". 
8.3.1.3 Парафилии как игровое поведение
Суммирование перечисленных феноменов с описанными во 2-ой главе субъектными 
искажениями (сглаживание характеристик, определяющих четкость самосознания, в 
частности, его поло-возрастных параметров, телесного "Я", доходящее до 
идентификации с объектом, а также отчуждение своего "Я" от собственных действий 
с возникновением диссоциативных состояний) позволяет сопоставить парафильное и 
игровое поведение. Последнее определяется специфичностью манипулятивной 
активности, 1) подразумевающей смешение функционально различных типов поведения 
(например, агрессивного и полового), не связанных с действием соответствующих 
мотивационных факторов; 2) представляющей собой субъективно свободную и 
замкнутую в себе деятельность, целиком связанную с индивидуальным воображением; 
3) осуществляемой в определенных пределах пространства и времени по непреложным 
правилам; 4) сопровождающейся отстранением своей субъективности и сознанием 
нереальности (Берлянд И.Е., 1992; Выготский Л.С.,1996; Эльконин Д.Б., 1996). 
Близость девиантной сексуальности и игрового поведения были подмечены довольно 
давно, хотя и по несколько иным признакам. Й.Хейзинга (1992) указывает на ту 
легкость, с которой слово, обозначающее игру, используется в эротическом 
контексте. Однако тут же он подчеркивает, что язык проводит четкое различие 
между совокуплением и любовной игрой, а игра часто упоминается как эвфемизм