Я посвящаю каждую пору тому, что находится здесь,
так выразил это Иккю.
    Духовный результат таких занятий любовью будет расходиться рябью еще долго 
после того, как мы умрем.
     Путь Рождения и Перерождения лучше всего описан в одном классическом 
дзэнском учении, Дзюгю-Дзу, или «Десять картинок, изображающих стадо быков». 
Истоки этих картинок уходят далеко вглубь веков, хотя наиболее известны они в 
версии, созданной мастером двенадцатого века Какуаном.
     Какуан говорил, что для ученика дзэн недостаточно достичь просветления. Он 
должен знать, как жить просветленным. Поэтому после достижения просветления он 
рекомендовал две вещи: видеть красоту, изначально присущую всем вещам, и 
вращаться среди людей мира, чтобы способствовать просветлению всех существ.
     В контексте Дзэн-Секса это означает, что мы должны видеть божественность 
каждого любовника — не только использовать кого-то для достижения собственного 
удовлетворения, но духовно объединиться

с этим человеком. И мы должны заниматься любовью так, чтобы это дарило 
блаженство другим — такое блаженство, которое партнер мог бы вынести из спальни 
в повседневный мир.
     В состоянии, следующем сразу за просветлением, — говорит Какуан, — мы 
должны вернуться «назад к истоку».
Он пишет: Вернувшись к первоначалу, снова у истока, все
завершено.
Нет ничего лучше, чем неожиданно стать слепым
и глухим.
Из своего приюта отшельника он не выглядывает.
Безграничная, река бежит, как бежит. Красный
окрашивает цветы, как раз когда они цветут.
     Когда Какуан говорит «из своего приюта отшельника он не выглядывает», он 
описывает просветленного человека, обратившего свой взор внутрь в самую суть 
своего существа. Но мы все когда-то испытывали такое состояние — в утробе.
     Обретение просветления посредством секса — это то же самое, что быть 
только что зачатым ребенком; это возвращение к истоку, из которого произошла 
вся жизнь. Те, кто совершил этот возврат, видят, что «безграничная, река бежит, 
как бежит», а «красный окрашивает цветы, как раз когда они цветут».
Все происходит так, как должно происходить.
Текущая вода течет.
Цветы расцветают вновь.


     Красота есть в любой обычной вещи, и каждый человек излучает ее наружу.
Даже «обычный» секс становится духовным.
     Высшее проявление просветленности, — говорит Какуан, — это жить «в мире». 
Он описывает просветленного человека, который идет среди людей мира с 
«дарующими блаженство руками»:
   С голой грудью и босой он входит на рынок, Лицо испачкано прахом, голова 
посыпана пеплом, Но могучий смех простирается от щеки до щеки. Он не утруждает 
себя совершением чудес, но неожиданно мертвое дерево расцветает.
Кто этот человек?
Вы.
     Все мы - по крайней мере, все мы были этим человеком в момент нашего 
рождения.
     Он не утруждает себя совершением чудес, но чудо происходит, ибо что же 
такое новорожденное дитя, если не обыкновенное, ординарное чудо? Лицо испачкано 
прахом, голова посыпана пеплом — в таком виде наш дух входит в плоть, наше 
смертное тело напоминает нам о прогрессии жизни от пепла к пеплу и от праха к 
праху.
     Каждый из нас пришел в этот мир как ребенок, требующий любви и заботы, 
чтобы выжить. Не все это получают. Многие из нас теряют это чувство радости, 
могучий смех, который простирается от щеки до щеки, когда мы стареем и 
взваливаем на плечи бремя зрелости. Но мы можем стать этим человеком снова 
—родиться заново посредством духовного сек-

са. У нас есть шанс обновить себя, несмотря на наше прошлое.
Вот в чем ключ к нашему перерождению.
     Посредством Пути Рождения и Перерождения мы дарим блаженство каждым 
любовным актом. Каждая ночь страсти становится возможностью возвысить 
человеческий дух. Каждый зачатый ребенок становится проявлением нашей любви к 
человечеству.
Не уходите из мира в свой приют отшельника.
Не прячьтесь в спальне со своим любовником.
     Создавайте любовь и несите эту любовь в мир, чтобы создавать новую любовь.
     В этом заключается ваше рождение и перерождение.
     Если мы сможем передать истинный дух занятий любовью будущим поколениям, 
то мы выполним наш долг. Пусть это будет нашим наследством сегодняшним детям, и 
их детям, так, чтобы еще долго после того, как мы уйдем, те, кто никогда не 
знал нас, могли чувствовать не дзай: как будто человек по-прежнему тут.
Этот человек — зы.