от дошла очередь до меня. Не могу выразить словами свои 
чувства!
В этот вечер мне предстояло посетить банкет в Международном отеле Кансай. 
Банкеты, как правило, – официальные мероприятия, на которых гостей рассаживали 
вдоль стен, а подносы с едой ставили перед ними на столиках. Гейши, 
приглашенные для развлечения гостей, находились в центре комнаты. Они 
дефилировали от одного гостя к другому, подливая сакэ и развлекая разговором. Я 
бы не назвала это захватывающим времяпрепровождением, тем более что, будучи 
начинающей гейшей, я не могла позволить себе даже этого, исполняя лишь роль 
тени Мамехи. Когда она представлялась, я делала то же самое, низко кланяясь и 
говоря: «Меня зовут Саюри. Я начинающая гейша, и очень прошу вас проявить ко 
мне благосклонность». Кроме этого, я ничего не говорила, да мне никто и не 
отвечал.

К концу банкета открылись двери комнаты, и Мамеха в паре с еще одной гейшей 
представили танец, известный как Чийо но Томо – «Друзья навеки». Это милая 
пьеса о встрече двух очень близких подруг, долго не видевших друг друга. 
Большинство мужчин во время танца ковырялись в зубах. Это были в основном 
руководящие работники крупной компании по производству резиновых клапанов, 
собравшиеся в Киото на свой ежегодный банкет. Думаю, вряд ли кто-нибудь из них 
отличал танец от хождения во сне. Но я испытала восторг! Гейши Джиона всегда 
помогают себе веером во время танца, и Мамеха потрясающе владела этим 
искусством. Сначала она закрыла веер, и в то время как ее тело совершало 
волнообразные движения, рука с веером изображала утекающие струи воды. Затем 
Мамеха открыла веер, и он превратился в чашку, а ее подруга наливала в нее сакэ.
 Красивую музыку, сопровождавшую танец, исполняла на сямисэне очень худая 
женщина с водянистыми глазами. Формальный банкет обычно продолжается не более 
двух часов, поэтому к восьми часам мы вышли на улицу. Я уже собиралась 
поблагодарить Мамеху и пожелать ей спокойной ночи, как она сказала 
мне:
– Я собиралась отправить тебя домой спать, но мне кажется, в тебе еще очень 
много энергии. Я направляюсь в чайный дом Комория. Пойдем со мной, почувствуешь 
вкус неформальной вечеринки. Тебя нужно как можно быстрее начать показывать.

Я не могла позволить себе сказать ей о сильной усталости и, подавив свои 
чувства, пошла вслед за Мамехой по улице.

Вечеринка проводилась директором Национального театра Токио. Он знал всех 
известных гейш во всех районах Японии, и хотя вел себя очень мило, когда Мамеха 
представила меня, я не ожидала от него никаких слов. Моей главной задачей было 
выглядеть привлекательной и оживленной.

– Следи, чтобы никакие обстоятельства не позволяли тебе выглядеть плохо, – 
предостерегала меня Мамеха.

Мы вошли в чайный дом, и служанка проводила нас в комнату на втором этаже. 
Мамеха открыла дверь, и я увидела семь или восемь мужчин, сидящих на подушках 
вокруг стола в обществе четырех гейш. Мы поклонились, вошли внутрь и сели на 
циновки рядом с дверью. Так гейша заходит в комнату. Сначала мы 
поприветствовали гейш, затем хозяйку, сидевшую на углу стола, а затем гостей.

– Мамеха-сан! – воскликнула одна из гейш. – Ты пришла как раз вовремя, чтобы 
рассказать нам историю о Конда-сан, изготовителе париков.

– О боже, я, пожалуй, ее целиком не вспомню, – сказала Мамеха, и все засмеялись.
 Я не поняла, что в этом было смешного. Мамеха обошла вокруг стола и села рядом 
с хозяйкой. Я последовала за ней.

– Господин Директор, разрешите представить вам мою младшую сестру, – сказала 
она.

Затем мне полагалось поклониться, назвать свое имя, попросить Директора 
проявить ко мне снисходительность, и так далее. Он был очень нервным, 
астенического телосложения, с глазами навыкате. Даже не взглянув на меня, он 
лишь стряхнул пепел в практически полную пепельницу перед собой и 
сказал:
– Так что это за история с изготовите