ромбо-меандровым узором) известны нам и в неолите (Винча).
      Неолитические   слои   балкано-дунайских   теллей,   содержащие
  большое количество женских  фигурок,  насыщены  также  и  глиняными
  штампами-печатями   (пинтадерами),   пригодными   для   татуировки.
  Простейшие рисунки этих  штампов  (параллельные  шевроны,  крест  с
  угловым заполнением) вполне пригодны для  воспроизведения  на  теле
  любых вариантов ромбо-меандрового коврового узора. Наряду с простыми
  штампами изготовлялись и очень сложные, отпечатки которых давали  в
  готовом виде запутанный ковровый узор. Ни один из видов штампов  не
  применялся для орнаментации глины; все глиняные изделия покрывались
  узором вручную, а штампы предназначались для  иного,  очевидно  для
  татуировки. Особый интерес представляют печати в виде стилизованной
  женской  фигуры,  что  косвенно  может  подтверждать   гипотезу   о
  татуировке 27.
 ----------------------------------
      27 Dumitrescu Vladimir. L'arte preistorica..., fig.  61,  N  4.
  Конец III тысячелетия до н. э.

      В  неолитическое  время  традиция  ромбо-меандрового  орнамента
  начинает ослабевать. Точнее, уменьшается количество глиняных изделий
  с этим узором. Возможно, что уже тогда начался переход ромбического
  узора на ткани, закрепивший этот архаичный рисунок еще на несколько
  тысячелетий.
      Живучесть   и   устойчивость   коврово-меандрового    орнамента
  подтверждаются  ритуальными  памятниками  раннего  железного  века.
  Примером могут служить великолепные священные сосуды из гальштатских
  курганов в Новых Кошарисках на Среднем  Дунае.  Особенно  интересен
  княжеский курган 6. В трехкамерной погребальной камере было найдено
  свыше 80 сосудов, украшенных ромбическим и меандровым узором. Из них
  выделяются расписные сосуды с рельефными головами  быков,  покрытые
  крупным меандровым орнаментом 28.
 ----------------------------------
      28  Pichlerova  Magda.  Nove  Kosariska.  Kniezacie  mohyly  zo
  starsejdoby zeleznej. Bratislava, 1969, tab. XXV-XXXIX, LIII-LVII.

      Смысловая   нагрузка   ромбо-меандрового   узора   осталась   в
  основном, по всей вероятности, той же, что и в палеолите:  "благо",
  "сытость", "благополучие". Но если в палеолите это  ассоциировалось
  с охотничьей добычей, с самим мамонтом, носителем этого узора, то в
  земледельческом неолите  ромбо-меандровый  узор  связывался  уже  с
  аграрным благополучием, с плодородием земли.  На  женских  фигурках
  этот магический древний узор наносился преимущественно на те  части
  тела, которые связаны с беременностью и рождением ребенка.
      Звериной тематикой  и  ромбо-меандровой  традицией,  идущей  от
  палеолитических "венер", связи земледельцев со  своими  охотничьими
  предками, разумеется, не  ограничивались,  но  нам  трудно  уловить
  другие сюжеты. Возможно, что змеиный культ (речь  о  котором  будет
  дальше) тоже в какой-то мере связан с палеолитом, но эта  связь  не
  так ясно прослеживается.
      Важно  отметить   существенное   переосмысление   земледельцами
  многих архаичных, унаследованных  представлений  и  образов:  дикие
  звери   заменялись    домашними,    символы    охотничьей    добычи

  трансформировались в символы плодородия.

                                   *

      Из  числа  тех  новых  идей,  которые   появились   у   оседлых
  земледельцев, пожалуй,  на  первое  место  следует  поставить  идею
  священности жилища и домашнего очага. Вероятно, и в палеолите  были
  какие-то обряды (вспомним раскрашенный череп  мамонта  в  основании
  чума),  связанные  с  жилищем,  но  о  них   нам   трудно   судить.
  Мезолитические охотники в силу своей большей подвижности не оставили
  нам никаких следов заклинательных  церемоний,  посвященных  жилищу.
  Земледельческие же племена как на Балканах, так и на север от  них,
  в  зоне  индоевропейской   колонизации,   сохранили   целый   пласт
  археологических   документов,   свидетельствующих   о    магических
  представлениях, связанных с жилищем. Это -- разнообразные  глиняные
  модели домиков, иногда дающие нам  внешний  облик  постройки  с  ее
  вертикальными столбами или с гладкими расписными стенами, иногда же
  раскрывающие перед нами только интерьер дома с  печью,  скамьями  и
  даже утварью (макотры, жерновки).
      М.  Гимбутас  все  подобные  сооружения  зачислила   в   разряд
  святилищ, но это не вытекает  из  той  бытовой  простоты  и  обилия
  житейских мелочей, которые присущи этим моделям построек. Думаю, что
  глиняные модели следует считать изображениями простых жилых  домов,
  но самый факт изготовления таких моделей несомненно  вводит  нас  в
  сферу ритуального, колдовского.
      Большинство моделей, отображающих постройку в целом,  дает  нам
  облик стилизованного  домика  с  двускатной  крышей.  Южные  домики