Должно пройти три срока малых. И как займётся зорька в первый день опосля 
времечка пройденного, пусть Аркон последует во чертоги урские да возьмёт с 
собой в провожатые, взорам людским неявленного, самого Ерема.

То был их замысел, но не время было приводить его в действо.

Поблагодарил новый хозяин терема Мера с Лелем да отправился проведать князя 
буянского, Кира.

Был тот весел и придавался забавам молодетским. Во всю шли торги с купцами 
заезжими, и народ жил счастливо в те поры…

Усевшись посредь круга начертанного, Аркон последовал наказу слепого старца да 
взглянул прямёхонько на его чело - без усилий великих навёл Арил на него дрёму.

Тут увидел Аркон - простирались пред ним просторы бескрайние. Да не ловко 
как-то было, будто ребятёнок малый, первые шаги делать.

Почуял Аркон себя во дрёме, словно в яви. Огляделся – лес дремучий стоит стеной.
 На краю того леса опушка, да на одном из деревьев, улей пчелиный - кружится 
пчёл рой да собирает с цветов дивных пыльцу, коими усеяна вся опушка.

Тут одна пчела подлетела к Аркону подле правого уха, да давай жужжать. Вмиг 
понял он, что язык её понятен и прост - велела пчёлка в царство, что за семью 
лесами, за семью горами, по-над морем синим направляться.

Было не с руки как-то Аркону без посоха свого, с коим сроднился дюже, 
передвигаться. Ну что ж – ничего не поделать. Понял тут, что пчела та и есть 
старец слепой и что место, куда попал, порой бывает недоброе, да поковылял 
медленно сквозь чащобу напролом.

Тут окликнул его Арил да шепнул на ухо заклинание, что в действо приводило силы 
великие, да могло обратить те силы на благо его произносящего.

Было то заклинание не из лёгких – с восьмого раза смог повторить его точь в 
точь Аркон. Действо могло преображать слово то заговорённое только во дрёме.

Тут подле юноши очутилась плеть, вроде той, что коней стегают нынче. Хлестнул 
он ей о земь, да расступилась чаща лесная. И побрёл Аркон уверенной походкой 
бывалого странника вперёд - во царство, что по-над морем синим за семью лесами 
да за семью горами…


Вот воротился Ерем от Кира на колеснице огненной, распростился с женой, да с 
Мизидой отправились они во землюшку, где Морей прибывал - судить-рядить, как 
быть далее, чтоб уберечь Мирград землюшку от беды грядущей.

Мер и Лель на время то иглой золочёной обернулись, да заткнул ту иглу Ерем за 
воротник своего кафтана да отправился в края дальние, как ни в чём не бывало…

Тем часом Аркон, во дрёме прибываючи, брёл тропами лесными, проходя лес за 
лесом, чащобу за чащобой.

Вот посредь леса крайнего забрёл он на опушку да увидел избу, что была без окон,
 без дверей, а за избой протекала река огненная, да не было ни мосточка, ни 
брёвнышка, чтоб на тот берег перейти.

Шепнул Арил на ухо Аркону что-то, да тот плетью о земь три раза стегнул – 
отворилась дверца посредь избы той, да вошёл юноша в неё.

Была богата убранствами изнутри та изба. Проходя по палатам, в одной из них 
увидел Аркон стол длинный, ломившийся от яств, да во главе стола восседал не 
пойми кто – то ли человек, толи зверь с клыками, будто у вепря. Да всё ж было 
что-то в обличии его человечье. Тут заговорил он с Арконом.

- Чего тебе надобно, зачем в хоромы мои пожаловал гость незваный?

Арил тут же подле уха всё нашептывал слова, что в ответ говорить надо было.

- Иду я в град стольный, что по-над морем, за семью лесами, за семью горами. Да 
никак не перейти мне реку огненную. Не подсобишь ли мне, не развеешь ли мои 
печали хозяин дома? - спросил Аркон.

Призадумался вепрь, повертя в руке плод душистый. Надкусил его, да повеяло 
таким ароматом, что у Аркона слюнки потекли.

Пчела не велела к плодам прикасаться – были они сладкими на вкус, да горечь яда 
хранила в себе погибель путнику уготованную.