слугам принести древо, что только на Раде луне росло, да смастерить из него 
посох.

Было то деревце крепости необычайной, словно железом окованное, и имело ещё 
одну диковину: коли не по силам было разломить что посохом таким – прорастали 
ветви сквозь преграду и крушили всё на пути своём.

Люди на Раде луне были мирные и не пытались оружие мастерить, но всё ж было 
дюже нужно Меру с Лелем угодить - вот Шиб и подсобил им.

Когда посох был готов, повертел его старик в руках, поблагодарил помощника 
своего, стукнул о земь посохом да исчез с глаз долой.

Очутился через некоторое время подле Одина с Арконом, посреди ярмарки.

Придя в себя, жёлтый воин Эдо, кликнул своих друзей-товарищей, которых было 
больше двух десятков, и велел схватить мальчишку.

Один было решил вступиться, да старик остановил его – то было для Аркона 
испытание важное.

Вручил Лель с Мером ему посох из дерева лунного и, погладив по голове, велел 
защищать себя от лихих людей.

Воины все были подтянуты и гурьбой бросились на парня.

Посох пришёлся кстати. Чуть размахивая им, Аркон пробивал себе дорогу вперёд…

На Буяне в то время ничто не предвещало беду. Всела с Еремом гостили у князя 
Кира и наслаждались дивным пением птиц, сидя в саду.

Вдруг ворота в хоромы княжеские распахнулись с неистовой силою, и могучий ветер,
 обрывающий плоды с деревьев, обрушился на всю челядь княжескую и слуг.

Ерем ведал, что то проделки людей душой нечистых, что он давеча встречал подле 
своего дома - не мог никак в голову взять, где они хоронятся.

То был ветер, всё разрушающий на пути своём, одним из тех людей вызванный, имя 
его было Товер.

Товер был сыном простого рыбака и силой богатырскою не отличался в юности. 
Однажды, собирая сети, расставленные его отцом, он нашёл сосуд глиняный, весь 
увешанный водорослями и тиною морской.


Тепло от руки старика придало уверенности Аркону, он будто почувствовал силу 
того посоха деревянного. Да эко чудно было дело - дерево то не умирало, когда 
его из землицы выкорчёвывали, и посох жил внутри своею жизнею и мог 
повиноваться лишь человеку дюжему и в науке боя умудрённому.

Два десятка воинов пытались схватить отрока, а тот не принимая никаких усилий, 
проходил меж ними и, касаясь их кончиками древка с обеих сторон, валил на землю,
 и те лежали в забытьи будто зачарованные.

Надоело смотреть на это витязю Эдо. Выхватил он из-за пояса рукоять света 
тёмного и направил на мальчика.

Тут дрогнула его рука - старик, что вмещал в себя души Леля и Мера смотрел на 
него из под лобья суровым взором. Через минуту всё было кончено - рукоять 
орудия смертоносного прахом пошла, в песчаную пыль обратилась, будто её и не 
было.

Не любил проигрывать жёлтый воин и, проиграв дважды в тот день, понял, что 
кто-то помогает отроку да усмирился, уйдя прочь.

Вернув в свои руки посох, старик шепнул ему что-то - лежавшие на земле бойцы 
ожили и лениво побрели за своим хозяином.

Один признал в старике души родственные и глубокий поклон отвесил. Мальчик 
повторил сие, и все трое направились к выходу из ярмарки…

Далеко от тех мест, в землях урских, уже который год шла война.

Призвал Морей к себе предсказателей из народов разных, что ему служили. Одна из 
предсказателей, звали её Мизида, была родом с Мирград земли - привезли её 
родители в младенчестве на птице огненной, и могла видеть она будущность 
картинами яркими и всегда предвещала события грядущие.

Другие предсказатели пытались угодить своему господину и даже если видели что 
неладное – на обман шли, и слова лести лились речами стройными из ихних уст.