Иисуса первосвященниками, в письме не упомянуты те, которые затрагивали бы 
римлян, в частности нет обвинения в том, что Иисус претендовал на роль «царя 
иудейского». Эта деталь была сознательно опущена, а весь конфликт сведен к 
ненависти первосвященников к Иисусу. Далее в письме сказано, что Пилат отдал 
Иисуса «на усмотрение» иудеев. Решение его не аргументировано, о нем 
упоминается в одной фразе. Трудно было найти реальное оправдание такому 
действию, но автор и не пытался сделать это. Ему было важно показать, что 
римский прокуратор признал в Иисусе сына божия. По словам автора этого апокрифа,
 после воскресения Иисуса иудеи подкупили стражу, чтобы та обвинила учеников 
Иисуса в похищении его тела, – мотив уже знакомый нам по Евангелию Петра. 
Однако римские легионеры не поддались на уговоры, они «не могли молчать» и 
открыто свидетельствовали о воскресении. Кончается письмо-донесение словами: «Я 
доношу тебе обо всем этом, чтобы не распространилась какая-либо ложь и чтобы ты 
не подумал, что следует верить лживым иудеям».
      «Письмо Пилата Клавдию» было не единственным сочинением, которое 
дополняло новозаветную версию суда над Иисусом. Вероятно, в III в. было создано 
и так называемое Евангелие Никодима, которое дошло до нас в более позднем 
латинском переводе. Это евангелие состоит из двух непосредственно не связанных 
друг с другом частей: первая часть называется «Воспоминание о господе нашем 
Иисусе Христе и его деяниях, имевших место при Понтии Пилате», вторая – 
«Сошествие Христа в ад». В этой последней части приводится совершенно 
фантастический рассказ о путешествии Иисуса в ад, где он схватил Сатану и 
приказал заковать его в цепи. Вероятно, первоначально это были два 
самостоятельных произведения, которые объединил какой-нибудь переписчик. Но 
возможно, объединение это не случайно: обе части, при всей их внутренней 
несвязанности, отражают общий подход к образу Иисуса. Он предстает в Евангелии 
Никодима фигурой совершенно фантастической, а в деятельности его главное место 
занимают теперь не проповеди, а совершение самых невероятных чудес. Для стиля 
писаний, включенных в Евангелие Никодима, характерны преувеличения, цветистые 
обороты, рассчитанные на легковерных читателей.
      В первой части этого сочинения содержится гораздо более подробный, чем в 
Новом завете, рассказ о суде над Иисусом. Основное внимание уделено допросу 
Иисуса Пилатом. Автор старательно подчеркивает, что прокуратор Иудеи был 
настроен по отношению к Иисусу чрезвычайно доброжелательно. Он дал возможность 
высказаться всем людям, которые защищали обвиняемого. Иудеи, слушая этих 
свидетелей, «гневались и скрежетали зубами». Слыша это, Пилат говорил им: «Что 
вы скрежещете зубами, услышав правду?» Из этого рассказа остается неясным, 
почему же все-таки, будучи уверенным в невиновности Иисуса, Пилат не 
использовал своей власти и не отпустил его. Как и автор «Письма Пилата к 
Клавдию», автор Евангелия Никодима не останавливался на этом вопросе, зато он 
постарался как можно ярче описать неистовство иудеев.
      Кульминационным пунктом в рассказе Никодима является описание главного 
чуда, происшедшего во время суда: когда Иисуса вели на допрос, знамена, которые 
держали римские легионеры, согнулись и поклонились ему. Рассказ этот 
варьируется и расцвечивается: знамена кланяются и тогда, когда сами иудеи 
берутся их держать. Итак, не только римский прокуратор сочувствовал Иисусу, но 
и римские военные знамена склонились перед ним. Следовательно, Иисус как 
божество был признан римлянами еще во время его проповеди. Естественно, что 
римский император также рано или поздно должен признать христианство, а 
христиане в свою очередь должны признать власть императоров: ведь представитель 
одного из них стремился защитить Иисуса от «скрежетавших зубами» иудеев. Вот 
логический вывод, к которому подводило читателей Евангелие Никодима.
      Характерной чертой всех поздних сказаний типа Евангелия Никодима было 
отсутствие в них этических и догматических положений. Они одинаково далеки и от 
мистической философии гностиков, и от призывов помогать беднякам, столь ярко 
выраженных в апокрифах иудеохристиан. Эти произведения никого не утешают и 
ничего не обещают: ни царства божия на земле, ни слияния с логосом. Они 
представляют собой крайнюю вульгаризацию христианства. Их читателями были 
новообращенные, не слишком образованные люди из городских предместий и деревень,
 для которых Иисус был не спасителем несчастных, а грозным божеством, способным 
совершать любые чудеса и жестоко карать непослушных. Антииудейские настроения, 
выраженные в Евангелии Никодима, не были связаны с конкретной исторической 
обстановкой ни в империи, ни внутри христианства. Они были проявлением общего 
христианского фанатизма, того самого фанатизма, который приводил к уничтожению 
произведений античного искусства, преследованию науки, разрушению древних 
храмов. Усилившаяся, а затем и победившая церковь преследовала всех нехристиан.
      Разумеется, эти писания не могли быть признаны церковью 
боговдохновенными: они были созданы намного позже новозаветной литературы, 
расходились с древней традицией во многих деталях и, наконец, не содержали 
этических поучений, т. е. не определяли норм поведения людей, что было важно и 
для самих верующих, и для руководителей церкви. Но читать подобные произведения 
не запрещалось. После признания христианства государственной религией 
распространилось много сказаний, посвященных разным евангельским персонажам, 
где переплетались отзвуки древней христианской традиции с языческими мифами и 
сюжетами античной литературы.
      Апокрифы конца II-IV вв., хотя и не были объявлены священными, наложили 
свой отпечаток на христианскую догматику. Эти апокрифы наглядно показывают нам 
тот долгий и сложный путь, который прошло христианство от первых экклесий, 
малочисленных и гонимых, до могущественной организации, грозившей самым тяжким 
наказанием всем, кто ей не подчинялся. Они свидетельствуют о том, что евангелия