всех его  слуг  и  весь скот. Их  соперничество в конце  концов  завершилось
Камлуанской  битвой. Это мифическое сражение,  которое хронисты изо всех сил
старались  объявить историческим,  насыщено легендарными  деталями. Предания
гласят, что  Артур  и его  соперник в ходе  сражения трижды делились друг  с
другом силами, вследствие чего  эту битву впоследствии стали  называть одним
из "Трех бессмысленных  сражений Британии" - идея,  позволившая именовать ее
также одним  из  "Трех преступных переворотов Британии". В  этой жуткой сече
сумели  выжить  всего  лишь  четверо: один -  потому,  что он был  настолько
уродлив,  что воины врага старались держаться подальше от  него,  считая его
дьяволом; другой - потому, что  был так прекрасен, что  враги приняли его за
ангела; третий был таким богатырем, что против него никто не  мог устоять, а
четвертым  оказался  сам  Артур.  Отомстив  Медравду за  смерть Гвалхмея, он
отправился  к  себе  на  остров  Авильон  -  залечивать  бесчисленные  раны,
полученные в сражении.

     [1] Ср. праславянское корнесловие. В имени  Эйремх явно  слышится ярем,
ярмо;  таким  образом, более точное  его значение - "Влачащий  ярем". Что же
касается  имени  Артур,  то  в  нем  угадывается  индоевропейский корень,  в
славянском  варианте  получивший  огласовку  "оратай",  то  есть  собственно
"пахарь" (прим. перев.).
     [2]  В  образе  таинственного Ланселота,  не  упоминаемого  в  легендах
Артуровского  цикла  вплоть  до  появления в  Британии  норманнов,  по  всей
вероятности, следует видеть  солнечного бога бриттов  или, по крайней  мере,
солнцеподобного героя. Можно  провести целый ряд любопытных параллелей между
ним, с одной стороны, и Передуром и Овэйном - с другой. Небезынтересно также
сопоставить  легенды из позднейшего "Мабиногиона"  с  легендами о знаменитом
гэльском герое Кухулине.

     Именно оттуда  - из легендарного Элизиума кельтских народных преданий -
им  и  предстоит когда-нибудь  вернуться  в этот  мир. Но подобно тому,  как
гэльские  боги,  по преданиям, ныне влачат  бытие в  "Стране Живых", лежащей
где-то  за  кромкой  волн  на далеком Западе,  и иногда наведываются  в свой
дворец - безымянный полый холм,  так и Артур порой заглядывает на Авильон  и
даже  восседает  со  своими  славными  витязями, под чарами волшебного сна в
некоем сакральном месте, ожидая звука  архангельской трубы, которая призовет
их  в  бой  за освобождение Британии. Легенда  эта  записана в  окрестностях
холмов  Эйлдон  Хиллз, в округе Сноудаун, в Кэдбери  в  Сомерсете,  наиболее
аутентичном локусе легендарного  Камелота,  в  долине Нит в Южном  Уэльсе, а
также во многих и многих других местах. Артур погрузился  в глубокий сон, но
он  не  умер.  Старинное валлийское стихотворение,  озаглавленное "Стихи  на
могилах воинов" и  входящее в состав Черной Кармартенской книги, перечисляет
места вечного  покоя большинства богов и  полубогов древних бриттов. "Могила
Гвидиона  находится  в  болотах Диннлеу",  могила  Ллеу Ллоу Гиффеса -  "под
покровом  моря, которое он  так любил",  и там, где "волна издает прощальный
вздох, скрыта могила Дилана".  Благодаря ему мы знаем,  где  находятся места
вечного упокоения Придери, Гвалхмея, Марха, Мабона, даже великого Бели, но

     О могиле Артура и помыслить грешно.[1]

     [1] Такой перевод валлийской строки более точно передает ее смысл,  чем
знаменитая формула "Могила же Артура - неизвестна"




      Глава 24.


     СОКРОВИЩА БРИТАНИИ

     Для мифологического Артура  весьма  характерно,  что  в ранневаллийских
преданиях  он  предстает  в  совершенно  ином   облике,   чем  тот,  который
присутствует  в псевдоисторических  писаниях Ненния и Гальфрида Монмутского.
Так, в легендах ничего  не  сказано о его набегах на страны Западной Европы,
которым Гальфрид уделяет так много места  в двух своих книгах. Да, Артур был
завоевателем,  но  завоевания  его  никак  не  затрагивали  стран  и земель,
известных  географам. Он сражался против Аида, а не Рима, и именно эти битвы
принесли ему поистине триумфальную  славу. Именно  такова подлинная  история
короля Артура,  и  значительное число  ее  фрагментов  и  просто  отрывочных
упоминаний сохранилось в составе Красной Гергестской книги. Обе эти истории,
в той форме, в которой они дошли до нас, уверенно датируются XII веком, но в
обоих  возникает впечатление,  что  их  автор-кодификатор  просто  собрал  и
положил  на пергамент  фрагменты угасающих преданий,  восходящих  к  гораздо
более отдаленному прошлому.
     Когда  некий  валлийский  тяжеловооруженный  рыцарь  по  имени  Ронабви
однажды вознамерился  улечься  спать на желтую  телячью кожу -  единственное
подобие ложа в той бедной хижине, на пороге которой его застала глухая ночь,
ложа, не слишком  усеянного клопами  и прочей  нечистью, - во сне  он увидел
видение,  которое  и описано в легенде  под  названием  "Сон  Ронабви".  Ему
почудилось, будто он странствует со своими спутниками, направляясь в Северн,