как в живописи, так и в каллиграфии, садоводстве, чайной церемонии, фехтовании, 

танцах и поэзии. Как я уже говорил, из всех школ махаяна-буддизма дзэн возымел 
самое сильное влияние на развитие искусств, являющихся специфической чертой 
японской культуры, и вышеупомянутый план, может быть, несколько поможет понять 
дух этого аспекта японской культуры. Для иллюстрации позвольте мне остановиться 

на японской живописи, известной под названием "сумие", и японской поэзии, 
называемой "хайку", а также на инструкции, данной учителем дзэна одному 
великому 
самурайскому мастеру фехтования. Дзэн пришел в Японию в XII столетии и за 
восемь 
веков своей истории оказал влияние на различные аспекты японской жизни - не 
только на духовною жизнь самураев, но также на художественное выражение жизни 
образованными и культурными слоями общества. Сумие, являющееся одним из таких 
выражений, не представляет собою живописи в строгом смысле слова: это своего 
рода черно-белый эскиз. Чернила делаются из сажи и клея, а кисть из шерсти овцы 

или барсука, причем она способна вместить большое количество этой жидкости. 
Используемая для рисунка бумага довольно тонка и поглощает большое количество 
чернил, резко отличаясь от полотна, используемого художниками по маслу, и этот 
контраст имеет большое значение для художника жанра сумие. Причина, по которой 
для передачи вдохновения художника выбран такой материал, заключается в том, 
что 
это вдохновение должно быть передано по возможности в кратчайшее время. Если 
кисть задержится слишком долго, бумага порвется. Линии должны наноситься как 
можно быстрее, и количество их должно быть минимальным, наносятся только самые 
необходимые линии. Недопустимы никакая медлительность, никакое стирание, 
никакое 
повторение, ретуширование, никакая переделка, никакое "лечение", никакой монтаж.
 
Однажды нанесенные мазки не могут быть смыты, нанесены заново и не подлежат 
дальнейшим поправкам или доделкам. Любой мазок, нанесенный после, резко и 
болезненно выделяется вследствие специфических свойств бумаги. Художник должен 
постоянно, всецело и непроизвольно следовать за своим вдохновением. Он просто 
позволяет ему управлять его руками, пальцами и кистью, будто они вместе со всем 

его существом являются всего лишь инструментом в руках кого-то другого, кто 
временно вселился в него. Можно сказать, что кисть выполняет работу сама, 
независимо от художника, который просто позволяет ей двигаться, не прилагая 
никаких сознательных усилий. Если между кистью и бумагой появится какая-либо 
логическая связь или размышление, весь эффект пропадает. Так рождается сумие. 
Нетрудно догадаться, что линии в сумие должны проявлять бесконечное 
разнообразие. Здесь нет никакого распределения светотени и никакой перспективы. 

Они фактически не нужны в сумие: здесь нет никакой претензии на реализм.

Этот жанр представляет собой попытку заставить дух объекта двигаться по бумаге. 

Таким образом, каждый мазок кисти должен пульсировать в такт с сердцем живого 
существа. Он также должен нести в себе жизнь. По-видимому, в основе сумие лежит 

ряд принципов, совершенно отличных от принципов живописи по маслу. Поскольку 
полотно является прочным материалом, а масляные краски допускают многократное 
стирание и наложение, картина создается системно, по заранее намеченному плану. 

Величие идеи и мастерство исполнения, уже не говоря о реализме, являются 
характерными особенностями живописи по маслу, которую можно сравнить с хорошо 
продуманной системой философии, логические нити которой тесно переплетаются, 
или 
с грандиозным собором, стены, колонны и фундамент которого выложены из сплошных 

каменных плит. В сравнении с этим эскиз сумие - сама бедность: бедность формы, 
бедность содержания, бедность исполнения, бедность материала; однако мы, люди 
Востока, ощущаем в нем присутствие некоего движущего духа, который странным 
образом витает вокруг линий, точек и теней различных очертаний: ритм этого 
живого дыхания вибрирует в них. Один стебель цветущей лилии, нарисованный как 
бы 
небрежно на листе грубой бумаги, - однако здесь раскрывается нежный, непорочный 

дух девушки, укрывшейся от бури мирской жизни. С другой стороны, насколько 
может 
видеть поверхностный критик, в сумие мало художественного мастерства и 
вдохновения - маленькая незначительная лодка с рыбаками в центре обширного 
водного пространства; но глядя на картину, мы не можем не быть поражены 
необъятностью океана, не знающего границ, и присутствием таинственного духа, 
дышащего жизнью вечности в пучине волн. И все эти чудеса достигаются без усилия,
 
с такой легкостью. Если сумие пытается копировать субъективную реальность, оно 
обречено на полный провал: оно скорее является творением.