знайте, что и у животного есть душа и к нему тоже нужно относиться уважительно. 
Кто первым вбегает в открытую дверь? Собака или Вы? Конечно, собака. Ведь Вас 
это не злит, если Вы ее любите. Она вбегает первой, первой бухается на диван и 
ждет Вас там, сияя глазами и помахивая хвостом, - есть от чего рассмеяться. Что 
с того, что диван испачкан грязными лапами. Если бы мы для начала относились 
так же к людям, которые не умеют быть людьми, поскольку с детства им не была 
дана возможность проявить себя человеком, то они распознали бы в себе человека. 
Иначе и быть не может. Другое дело, что видимое преобразование произойдет не по 
мановению волшебной палочки.
Это не означает того, что Вам теперь следует жить по законам звериного царства 
и позволять садиться себе на шею тем, кто не умеет быть людьми. Если обучить 
такого человека хорошим манерам, но по-дружески, как обучают собаку, то в 
следующий раз он уже не полезет на диван в грязной обуви. Невоспитанные люди 
быстро усваивают хорошие манеры, если это необходимо. Они благодарны за 
обучение. Если Вы, стиснув зубы, вынуждаете себя к дружескому обхождению и 
полагаете, что дикарь не понимает Вашего состояния, то Вы заблуждаетесь.
Если Вы ждете того, чтобы он изменился первым, то фактически ждете, чтобы 
кто-то перевоспитал его для Вас. Это означает, что Вы ждете, чтобы Вас считал 
человеком тот, кто человеком пока еще не является. А это означает, что Вы 
одновременно являетесь пленником страха и его стражником, выступая попеременно 
то в одной, то в другой роли, покуда чаша терпения не переполнится, и тогда без 
посторонней помощи не обойтись.
1. Пленник желает, чтобы его считали человеком, но стражник не считает его 
человеком. Почему? Потому что он желает, чтобы его работа ценилась выше.
2. Стражник тоже желает, чтобы его считали человеком, однако начальство не 
считает. Потому что начальство желает еще более высокой оплаты за свою работу.
3. Начальнику еще в большей степени хочется, чтобы его считали человеком, так 
как занимает высокую должность, но правительство не считает его человеком. Ибо 
правительство желает ощущать уверенность в безопасности.
4. Каждый министр вправе требовать уважительного к себе отношения, когда уже не 
в силах молчать: "Разве у меня нет права быть человеком!" Потому что он желает 
обрести покой. Однако народ не считает министров людьми, потому что все они все 
время желают урвать для себя побольше.
5. Очередь доходит до президента. Если и он требует для себя того же, то мы 
прямиком упираемся в тюремную камеру. Хвост наружу, клюв завяз, и так, покуда 
не явится избавитель. Кто именно? При таких желаниях единственным избавителем 
станет смерть. Как в личном, так и в общественном смысле результатом будет 
круглый ноль.

Если кто-то испытывает желание нравиться тем, что он считает окружающих людьми, 
то его используют самым немилосердным образом. Это желание на деле является 
желанием упредить несправедливость. Речь идет о молчаливом выдвижении условий: 
я считаю тебя человеком, так уж и ты считай меня человеком. Сам считает 
пленника пленником и желает, чтобы пленник считал его ровней. Пленник так и 
делает. Он злоупотребляет тем, что добрый стражник желает ему нравиться, и в 
лучшем случае совершает побег. Стражник объявляется преступником и попадает под 
трибунал. В худшем случае пленник убивает стражника. Кто высвобождает свои 
желания, у того подсознание оживает и позволяет быть человеком в той мере, в 
какой это допускается противной стороной. Препоны будут существовать до тех пор,
 пока общество - все мы - не будет готово к полному освобождению пленников.

Поскольку в заключенном общество видит исключительно преступника, небезопасно 
освобождать даже того, кто отсидел свой срок, не говоря уже об амнистии. 
Освоводившийся заключенный, которому тюрьма не помогла стать человеком, может 
вновь оказаться за решеткой, столкнувшись на воле с одним из животных, 
считающим себя человеком. Отсюда и мнение, будто заключенные и не люди вовсе. 
Причем разделяющие это мнение по сути правы: человек - духовное создание, 
которому не место в тюрьме. В тюрьму попадают лишь те, у кого еще задолго до 
этого душа оказалась в плену у стрессов.

Природой так заведено, что незримое содержание определяет видимую форму, то 
есть существенное определяет менее существенное. Если человек одержим желанием 
доказать, что он человек, то он не понимает, что существенно и что 
несущественно. Для него важнее всего доказать, что он прекрасный человек. В 
итоге человек низводит себя до уровня тела и принимается демонстрировать свои 
физические данные.
Желание доказать, что я человек, сводится к желанию доказать, что я совершенно 
особенная женщина или особенный мужчина. В качестве доказательства необходимо 
демонстрировать гениталии, а женщине также и грудь, что и происходит все чаще и 
чаще. Спортивные состязания на этом поприще свидетельствуют об удивительной 
находчивости. Демонстрировать можно лишь вторичные половые признаки. Первичные 
же, т. е. самые весомые аргументы, природа запрятала в глубь тела, подальше от 
посторонних взглядов, словно говоря, что этого показывать никому не следует. 
Умный человек с этим не мирится. Ему неймется доказать, что он является царем 
природы. Посему он и начинает демонстрировать свои первичные половые признаки. 
Обнажение превращается в демонстрацию. Желание подчеркнуть превращается в показ.
 Желание оборачивается действием.
"Возможно ли демонстрировать органы, которые запрятаны в теле?" - спросите Вы. 
Ведь никому, кроме врачей, не дано увидеть женские яичники и матку, как не дано 
увидеть мужские семенные протоки и предстательную железу. Все верно, но об их