Взял потому, что нуждался.
Нуждался в уроке, без которого к следующему не допускают.
Жизнь никогда не поворачивает вспять. Груз прошлого следует оставить прошлому, 
а самому идти в будущее. Кто это делать умеет, у того прошлое живое. Его не 
придется возрождать старыми воспоминаниями, вещами и традициями. Такой человек 
не ощущает себя перед прошлым и долгу и не мучается угрызениями совести.

Пример из жизни.
Как-то раз я обучала молодых родителей двухмесячного ребенка, у которого в 
результате родовой травмы был поврежден головной мозг, а тело разбито слабым 
параличом. Ребенок еще ни разу не издал самостоятельного нормального звука и не 
сделал самостоятельного движения. У него отсутствовали элементарнейшие жизненно 
важные рефлексы, например сосательный, поэтому его кормили с помощью зонда. Его 
тело двигалось лишь от судорог.
Разъяснение причин следует с чего-то начать. Я стала смотреть символическую 
картину прошлого ребенка. Оно походило на большое дерево, ствол которого был 
расколот ударом молнии и расщелина клиновидно расширялась книзу. Вдоль нее 
сновали бесчисленные муравьи. Дерево производило впечатление сравнительно 
жизнестойкого, поскольку расщелина не затрагивала сердцевины дерева и его 
задняя часть оставалась неповрежденной. Раскидистая крона была густо усеяна 
птицами. Вот только все певчие птицы сидели, прижавшись друг к другу, и молчали,
 а черные вороны скакали и каркали, предвещая беду.
Я описала увиденную мною картину и стала ее расшифровывать: молния означает 
неожиданность, дерево являет собой духовность, корни - родители, ствол - сам 
человек, крона - будущее, потомство, муравьи - сверхчеловеческое трудолюбие, 
передняя часть тела - мать и энергия чувств, задняя часть тела - отец и энергия 
воли, певчая птица - радостная песня свободы, черный ворон - плененная страхом 
свобода.
Родители поняли меня с полуслова.
Их ребенок (дерево) хоть и развивался нормально физически, но душевная жизнь в 
конце концов не выдержала, и тело приняло удар на себя. Потребность матери в 
том, чтобы муж окружал ее постоянной лаской и заботой, особенно возросла во 
время беременности. Мать была сама еще ребенком, не созревшим до женщины, 
который желал, чтобы муж принадлежал лишь ей одной. Хотя муж и стремился 
угодить молодой и красивой жене, но, к сожалению, из-за чувства сыновнего долга 
ему приходилось разрываться между нею и своей сверхтребовательной матерью, 
которой пришлось воспитывать его одной. Да и на работе ему как молодому 
бизнесмену приходилось выкладываться в полную силу. Он старался угодить всем, 
но сил уже не хватало. На работе на него стали уже коситься, мать откровенно 
злилась и желала отомстить как сыну, так и невестке. Жена обижалась, а тут еще 
подзуживание со стороны матери и подозрительные отлучки мужа. Словом, весьма 
обычная ситуация.
Никто не научил их азам семейной жизни, не научил общаться с ребенком. 
Привыкшая учиться из-под палки молодежь облегченно вздыхает, когда ей перестают 
навязывать знания, и не догадывается сама активно проявить тягу к учебе. Если 
нужное оказывается невыученным, то возникает ощущение опасности, которое 
говорит, что если не умеешь, то придется расплачиваться. Чувство опасности 
вынудило их вцепиться друг в друга, и это символизировали сильные корни 
дерева-ребенка. Нагромождение стрессов нанесло вред чувствам как родителей, так 
и ребенка - передняя часть дерева. Умей мать общаться с ребенком, то и она сама,
 и ребенок освободились бы от стрессов, но она не умела.
Все могло бы еще выправиться, если бы женщину во время родов ободряли - 
успокаивали и учили. Этого не было. Сверхэмоциональные роды были отнесены на 
счет особенностей темперамента.
Во время родов мать этой женщины все время находилась в роддоме и тряслась от 
страха в другом конце здания, усиливая тем самым страхи дочери, которые и без 
того перекрыли родовые пути. Юный, неопытный муж только и был способен держать 
жену за руку и сопереживать ее страданиям, но пользы от этого не было. 
Капризность испуганной женщины, дотоле сдерживаемая, выплеснулась наружу в виде 
истерических требований, чтобы все бросились ей помогать. Ей казалось, что 
никому до нее нет дела. Жалость к себе привела к ослаблению родовых схваток, 
из-за чего затянувшиеся роды пришлось стимулировать.
Неспособность мужа помочь ей вывела страдалицу из себя, и она обвинила мужа в 
том, что даже и сейчас работа (муравьи) для него важнее, чем жена. Это 
обвинение, прозвучавшее, как гром среди ясного неба, оказалось для ребенка 
роковым. То была женская ревность к работе, которая отнимает мужа у жены 
(расщелина на передней части ствола). Муж не рассердился, ибо желал понять жену 
и ей помочь (задняя сторона дерева). Перелом шейных позвонков у ребенка при 
родах означает, что упрямство матери было сломлено (шея есть мать). Мать была 
настолько убеждена в непоколебимости своей правоты, что не могла и помыслить, 
что ей придется сдаться перед правотой жизненной истины. Привычка добиваться 
своего обернулась страданием.
Грянула беда. Никто не осмеливается дать на словах надежду (молчавшие певчие 
птицы). А каркающих воронов числом поболее, чем один (как и число тех, кто 
считает смерть ребенка наилучшим выходом). К их числу относится и одна из 
бабушек. Вторая бабушка до сих пор глотает успокоительные, от нее ни поддержки, 
ни помощи.
Молодые родители оказались на удивление толковыми. Они не только согласились с 
моим рассказом, но и дополнили его. Я старалась говорить деликатно, а они, не 
стесняясь меня и друг друга, напрямик высказывали свои ошибки. После первой