боится ошибок. Не расположен никого принуждать, заставлять— не манипулятор и не 
диктатор. Уважает свою и чужую свободу. Критичен к себе, но не самоед и не 
созерцатель; в решительные моменты кидается в бой. ЗНАЕТ, КОГДА ЭТО НУЖНО. Вы 
можете ему верить. Не боится обострений и, когда надо, станет такой кочкой, о 
которую кое-кому споткнуться невредно.
    ВАШ ХОРОШИЙ ЧЕЛОВЕК ПОМОЖЕТ ВАШЕМУ СЫНУ. (.)
    ТРАКТАТ О ВИНЕ
    В каком смысле?.. Сейчас, сейчас... Хватит, пожалуй, писем на эту часть, 
пора закруглять. Только одно еще прибе-
    250
    режем под конец, не потребовавшее ответа, кроме «спасибо»...
    Немного смешалось все и слегка рассыпалось в голове, правда? — Ролевая 
теория, ролевая практика — вроде бы улетучились, а как себя вести, так и не 
выяснили.
    Может быть, заглянем в словарь-справочник? Есть словечко... Вот, вот оно.
    ПРЕЗУМПЦИЯ — латинское слово: принятое предположение, допущение. Презумпция 
невиновности в юриспруденции означает, что, невзирая на тяжесть, даже 
несомненность улик, до вынесения судебного приговора обвиняемый считается 
только обвиняемым, но не виновным. Виновность должна быть доказана. А 
невиновность доказывать не нужно. Она принимается как само собой разумеющееся.
    Но ведь это ужасно. Заведомые негодяи, воры непойманные, на презумпции и 
живут, и греют грязные лапы, и продолжают!..
    Только если бы было ИНАЧЕ, было бы еще ужаснее. Если бы 1гужно было 
доказывать невиновность, ее просто нельзя было бы доказать. Когда от 
предвзятого обвинения не свободен никто, когда виновен заведомо каждый... Такой 
опыт повторялся неоднократно, результаты обнародованы...
    Да и теперь приятно ли проходить через некоторые контрольные пункты? Быть 
подозреваемым лишь за то, что один из неизвестного числа честных граждан может 
оказаться не таковым?..
    Презумпции всюду разные. Каждый— носитель своей презумпции и претендент на 
заражение ею мира. Все человеческое и нечеловеческое произошло из презумпций.
    Вот в науке, например, презумпция, похоже, обратна юридической. Ученый 
должен быть по идее доверчив к своим благородным коллегам. Но это никак не 
относится к их наблюдениям, открытиям и теориям. Тут презумпция сомнения. Мало 
ли что ты наблюдал, мало ли что открыл, до чего додумался — а ты докажи. Докажи,
 и еще раз докажи! — и все равно я тебе не поверю, пока это не докажу я сам или 
кто-то другой, третий, сотый. И все равно: сто первый не обязан этому верить и 
даже обязан НЕ верить, если занимается тем же. Подвергай все сомнению. Верь 
проверке, бесконечной проверке.
    Подвергай все сомнению?.. Стало быть, и сомнение тоже?..
    251
    Очень старый парадокс объективности.
    Так вот, о вине — которую возлагают, перекладывают, приписывают и которую 
иногда даже чувствуют.
    Ты право, пьяное чудовище, Я знаю: истина в вине.
    Кстати, уж если так славно совпадают слова, то нелишне вспомнить, что 
человек, заливающий вину вином, непрерывно качается, как маятник, между двумя 
презумпциями:
    ВИНОВАТ КТО-ТО (что-то) - ВИНОВАТ Я.
    Качаются так и трезвенники; но вино, как ничто иное, разгоняет эти качания, 
бросает вину в самые разные точки пространства, отчего и держит первенство по 
числу человеческих жертв. Есть три опьянения и три вида похмелья: благодушное— 
необвиняющее; агрессивное— обвиняющее; самообвинительное — от голубой до черной 
меланхолии с кровяным мазохизмом и зеленой тоской.
    ...Итак: что такое вина? Что такое чувство вины?
    Мы так же отличаемся друг от друга по способности ощущать, направлять и 
переправлять вину, как, скажем, по отложению жира, росту или по музыкальным 
способностям. Все это очень ясно.
    В отношении к вине есть презумпции как бы врожденные. Есть натуры, просто 
не могущие обвинять — никого, никогда и ни в чем, таких очень мало; есть 
умеющие обвинять только себя, таких чуть побольше; есть обвинители других и 
только других, яростные псы и незыблемые прокуроры — с самого малолетства. 
Таких, как сообщил мне мой уважаемый редактор, довольно много. Но большинство, 
самое большое, — качается. Еще с детского: «А он первый начал...»
    Вина преследует тебя из поколения в поколение— из океанских глубин истории, 
от времен изначальных. Обвинением насыщен весь мир, насыщен и пересыщен. Едва 
просыпается сознание, как ты принимаешься искать причины своих неудач, своей 
боли...
    Я ошибся, конечно, грубо ошибся. Никаких причин, разумеется, ты в детстве 
не ищешь. Это лишь кажется, и будет казаться долго, всю жизнь.
    А ищутся обыкновенно лишь какие-то связки на грубой поверхности, 
обоснованьица типа «после этого— значит
    252
    вследствие этого». Или: «Ты виноват уж тем, что хочется мне кушать», «все 
они такие»...
    Как направлена презумпция вины, можно увидеть, когда ребенок обо что-нибудь 
ушибается или что-либо у него не выходит, — не складываются кубики, еще что-то..
. Один просто пищит, может заплакать, завопить, но стремится быстрей отвлечься 
— и успокаивается или смеется. Другой начинает яростно бить, ломать, наказывать 
«виновный» предмет. А третий уже готов обратить вину на себя: бьет сам себя или