OOfrupoS ОСс1/Л9и6сиН/ 

абориген-невидимка 

т цунамического удара всем нам пришлось на 

0| некоторое время лишиться сознания, но слава 

i Богу, никто из нас ничего большего не лишился. 

Первым очнулся ДС: 

— Куда ушло цунами, бежавшее за нами? — спросил 
он, как всегда, точно по делу и не заметив, что стихами. 
— А здесь, понимаете ли, особый дух, так сказать, — 
произнес кто-то неизвестно откуда. 
Голос незримого аборигена производил впечатление 
слегка проперченного, малость просоленного, отчасти 
промаринованного и в значительной степени 
проспиртованного. И тут я, очухиваясь, постепенно 
начал догадываться. Тем более что сознание со свежим 
следом в оперативной памяти возвратило мне 
надпись на флажке, которую мы успели увидеть перед 
тем, как нас выбросило на берег. 

— Он! Это он! — закричал я и попытался подняться 
на ноги, но... 
— А вы лежите, доктор, лежите — раздался тот же 
голос. — Куда спешить-то? Все равно встать без подкрепления 
сил никак не получится. 
Вдруг прямо из воздуха чья-то загорелая крепкая рука, 
покрытая выгоревшими рыжеватыми волосками, поставила 
перед моим носом рюмашку с прозрачной жидкостью 
и знакомым запахом, таким земным и родным. 

— Не в Море ли Зависимостей мы опять заплыли? — 
спросила Оля, которая уже пришла в себя и поднялась 
на ноги без посторонней помощи. 

— Никак нет-с. Остров Халявин. Независимые и неподконтрольные 
экстерриториальные воды. Открыты 
]}дя всех желаюш,их. Но по спецпропускам. 
— А у нас пропуска нет, — забеспокоилась Оля. 
— Ниче, оформим. Тем более для такой хорошей 
дружеской компании. 

e/dCf (ye/Qb^AvoCif 

оформление пропусков 

I качестве пропуска, граждане, требуется твор


irii 

[1X3II ческая импровизация. По-любому выражае


"-•^"^ мая: словом, движением, пением, взглядом... 

Какое угодно доказательство вашей причастности 
к вселенскому родильному дому, к никогда непрекращающемуся 
мирозачатию... 

Можно домик из гальки соорудить, можно что-нибудь 
нарисовать на песке или принять какую-либо необычную 
позу, вообразив себя кем-нибудь или чемнибудь... 
Придумать какой-то другой мир... 

Или же произвести интересное наблюдение в этом, 
тутошнем мире, выразить его в подходящих словах, 
жестах или других знаках. Действуйте, время пошло, 
— сказал Иван Афанасьевич, окончательно материализовавшись, 
и тут все мы трое смогли его 
пристально и обстоятельно разглядеть. 

...Да, я же еще не представил. Ивана Афанасьевича 
Халявина знают многие, письма пишут ему, стихи