всей «истории болезни».
    На выяснение этих подробностей психологи-практики тратят месяцы и годы, с 
весьма скромными результатами. Да, в некоторых случаях посредник бывает 
нелишним — пусть и не психолог, а просто неглупый человек, друг семьи, 
одинаково расположенный к обеим сторонам, быть может, не из счастливых и сам...
    Однако и на посредника надежда невелика, особенно если ему не удается 
удержаться от роли судьи, к чему каждая из сторон тянет его со всем отчаянием 
недобросовестности. Надежнее, если посредником — в собственных отношениях — 
станет каждый из вас двоих.
    Даже в том случае, если изменит позицию только один, шансы есть.
    Кончается ли любовь? Всего чаще наблюдаем печальные случаи, когда любовь не 
умирает, но и не живет, когда становится инвалидной, агонизирует заживо...
    Не знаю о чувствах вашего мужа, но ясно, что ваша любовь жива, иначе не 
было бы письма. Видна и болезнь — он* у всех, в общем, одна, в разных видах: 
неверие в любовь. Иное имя ему — духовная трусость. Отсюда поспешные смертные 
приговоры...
    Умеете ли вы выяснять отношения? Только что выскочили из моего кабинета еще 
двое горяченьких. Все тот же сценарий, прямо тут, при мне: Она обвиняет Его, Он 
— Ее, возражение за возражением, говорят оба, не слушает ни один. Я пытался 
вмешаться, намекнуть, что лучший способ испортить отношения — выяснить их 
именно так. Куда там, они меня в упор не слышали. Остановить их мог разве что 
выстрел из пистолета...
    Умеете ли вы ссориться? Только дети умеют. Они знают, что в тысячу раз 
лучше устроить свежую, полнокровную ссору, чем вспоминать старые и подсчитывать 
синяки. И никаких подтекстов — все, все наружу! Никаких балансирований «на 
грани войны». А у нас?..
    —  Ты заходила к Пупышкиным?
    —  Ну, конечно, заходила, («Что за вопрос, не в пример тебе я помню свои 
обещания. Почему никогда не спросишь, как я себя чувствую, почему не купил 
мыло»). Ты же видишь, я переоделась. («Ты опять невнимателен и зануден, хоть бы 
раз приласкал, ночью по-прежнему храпел не на том боку...»).
    —  Я не слежу за тем, как ты одеваешься. («Мне уже сто лет не нравится 
запах твоих духов, мне осточертели твои требования. Ну когда же ты наконец 
поймешь, что я не банальная натура. Ты похожа на свою грымзу-мамашу, будь 
проклят тот день, когда я...»).
    Цепная реакция начинается неуловимо, по сотням причин, с какого-то 
изменения настроения у одной из сторон, но всегда относимого другой стороной на 
свой счет. Все еще в подтексте, только напряжено каждое слово, каждое движение, 
каждая интонация... Все пока в рамках благопристойности, завидная выдержка... 
Еще немного, еще чуть-чуть...
    Начинайте раньше! Опережайте!
    —  Прости,  я сегодня раздражена,  плохо  собой владею, плохо соображаю. 
Так было и вчера... Причина во мне самой, знаю. Обычные пустяки... Раздражение 
заставляет меня искать вину в тебе, поводы, сам знаешь, всегда находятся. Мне 
кажется, и у тебя что-то в таком же духе. Если хочешь, скажи: чем я тебя 
раздражаю? В чем не понимаю, чего не вижу? Объясни мои ошибки, они виднее тебе, 
чем мне. Если оба постараемся, нам удастся чуть-чуть поумнеть...
    ПРИСТУПАЙТЕ К МИРНЫМ ПЕРЕГОВОРАМ ДО НАЧАЛА ВОЙНЫ!
    В. Л.
    «Быть или не быть» — терпеть или расходиться?
    Если терпение не строит, оно разрушает, если не осветляет, то лжет.
    Знаю несколько случаев, когда люди расходились красиво, сохранив 
благодарность друг другу, даже любовь и верность.
    134
    Да, бывает развод спасает... Хороший развод, во всяком случае, лучше 
плохого брака; но обычнее, увы, хорошие браки кончаются плохими разводами.
    ...А боль потом.
    Сначала сизый мрак,
    в котором друг не друг и враг не враг,
    а только птиц назойливых порханье,
    короткое предсмертное дыханье
    в наркозе ядовитых сигарет,
    начало сна... Сначала просто бред,
    а боль потом.
    Не боль, а пустота,
    бездонная, слепая...
    Нет, не та,
    что из пространства исторгает прану,
    а та, последняя, что обжигает рану
    улыбками, вращением колес,
    сиянием алмазных полуслез,
    крестами, гороскопами, стихами,
    отсутствием стекла в оконной раме...
    Наглядевшись достаточно, казалось бы изучив, КАК НЕ НАДО жить в семьях, 
молодые вступают в брачный возраст с двумя установками — бессознательно 
пессимистической («семья — кошмар, страшный сон») и сознательно оптимистической 
(«у нас все будет по-другому»).
    Обманывает и первое, и второе.
    Разводы — только симптом болезни, коренящейся глубоко. Это та же болезнь, 
из-за которой люди ссорятся в транспорте, хотя быть им вместе не дольше пяти