В глубочайшем трансе несколько дней находился Альберт Эйнштейн — те самые 
несколько дней, когда он писал те шесть с половиной страниц, на которые 
уместилась новорожденная теория относительности. Но и вся остальная его жизнь 
была колоссальным творческим трансом... В транс впадают читатели, когда им 
передается тот транс, в котором работал автор...

Г/lАРА 2\ Кольт $ ДЕКОЛЬТЕ
Транс — состояние избирательно сосредоточенного внимания, которое удерживает 
себя на своем предмете без дополнительных усилий. Состояние избирательно 
повышенной внушаемости, ураганный ветер в одно окно.
Теперь отвечаю на вопрос, обязательно ли для гипнотизации усыплять. Как правило,
 для успешного внушения усыпление — то есть введение в гипнотическое состояние 
в строгом смысле слова — необязательно.
Но для некоторых видов и степеней внушения усыпление необходимо, и более и 
прежде всего — когда требуется отделить целостность души человека от 
частичности его личности и его тела. Иначе сказать: когда приходится 
освобождать человека от самого себя.
—  Например?..
—  Неврозы навязчивостей. Всевозможные страхи. Неуправляемые зависимости — от 
наркотических до любовных. Психотелесные заболевания: кожные, 
желудочно-кишечные, сердечно-сосудистые...
Некоторые случаи, имитирующие психозы и психопатии, особенно у детей, 
подростков и юношей. Некоторые депрессии, а именно ЗАВИСИМОСТНЫЕ, очень тяжкие..
.
—  Правда ли, что в гипнотическом сне можно сделать доступными самые глубокие 
пласты подсознания, самые потаенные следы памяти? Увидеть забытые сны? 
Вспомнить давно забытое прошлое и далее прежние воплощения души, прошлые жизни?.
. Что вы можете рассказать о гипнотической реинкарнации?
—  Прежде всего: и в обыкновенном, естественном сне, и в бодрственных 
медитациях — все, что в нас есть, доступно, все двери открыты — умейте только 
входить...
Обратим внимание: наше представление о сне изначально сопряжено с метафорой 
вниз-схождения, спуска

^________________________________ПШЮЗЛРР
96
по вертикали — в некое потаенное, замкнутое или открытое — дальше, вовнутрь — 
пространство...
В сон мы по-гружаемся, про-валиваемся... Ассоциации с пещерой, с преисподней, с 
утробой...
Чем сон глубже, тем ближе мы к своему первобытному состоянию — к младенчеству, 
к эмбриональное™.
На переходной лесенке, ведущей от бодрствования к засыпанию, много ступенек, 
где свет сознания неуловимо переходит в дремотные сумерки, во мглу забытья...
На каждой ступеньке можно подзадержаться...
Если же спускается туда вместе с нами Некто, да еще помогает, подталкивает, не 
давая, однако, проваливаться неуправляемо; если чья-то забота, властная или 
мягко-вкрадчивая, голосом или прикосновением решает за нас, где остановиться...
Тогда мы можем уснуть глубоко, но Некто будет держать нас на поводке и, если 
захочет, вытянет обратно на столько-то ступенек; можем уснуть дезинтегрированно,
 по частям — мышцы, например, обездвижены, а самосознание не отключено, 
работает. Или наоборот... Ясно, что в таком состоянии, доверив контроль над 
собой другому, мы себе уже почти не подвластны, хозяин положения — гипнотизер. 
Однако же и он может не понимать, что происходит, и чаще всего так оно и бывает.

В полуразъединенном состоянии мозг и тело всего охотнее вспоминают далекое 
видовое прошлое и родство с другими существами — с древесными ленивцами, 
например, для которых «восковая гибкость» мышц, каталепсия — нормальное 
состояние. Так, может быть, спали, легко сохраняя самые причудливые позы и не 
чувствуя боли и неудобств, и наши древесные пращуры...
Да, несомненно: в гипнотическом трансе и гипнотическом сне можно оживить и 
память лично-индивиду-

Г/1 /15 А 2\ Кольт е ДЕКОЛЬТЕ
97
альную, нажитую, и память наследственную, генетическую, видовую. Ничего в этом 
сверхъестественного нет, такое возможно и не только в гипнозе, ибо мы целостны, 
и в каждый миг жизни в нас пребывает вся наша жизнь во всех ее измерениях.
Точно обставленным, многоступенчатым внушением можно пробудить такие глубокие 
пласты памяти, о которых не подозревает ни сам загипнотизированный, ни 
гипнотизер. Можно оживить сцены из далекого прошлого, казалось бы, безвозвратно 
забытые — как в случае, о котором в шестидесятые годы стало известно всему 
миру: житель Венгрии, 35-летний шахтер, мальчиком угнанный фашистами с Украины, 
с помощью врача-гипнолога вспомнил свое настоящее имя и фамилию, нашел родное 
село и мать...
Можно вернуть давно утраченные навыки и умения. Вот шестидесятилетняя женщина 
великолепно, легко танцует давно забытый танец ее юности...
Вот двадцатипятилетняя превращается в семилетнюю первоклассницу и старательно 
выводит буквы истинно детским почерком. Вот она, уже трехлетняя, говорит 
детским голоском и, сидя на голом полу, играет в песочек...