засыпать» оказал внушающее воздействие: раз так приказывают, значит, о-о...
Одни заснули с испугу, другие, быть может, из внутреннего противоречия или даже 
подсознательного желания наказания. Сработал закон, который я изучил в 
специальных опытах и именую Законом Психостатистики.
Закон этот, весьма широкий и очень важный для бизнеса, культуры, политики и 
иных сфер, обеспечивает

Г/1 А ЪА 2: Кольт е ДЕКОЛЬТЕ
69
возрастание малого в большом, а в пределе — превращение малого в великое.
Если бы Гейденгайм гипнотизировал не роту, а взвод, запрет начальства сработал 
бы более эффективно. Еще надежнее он подействовал бы, если бы солдат было не 
более пяти, а если бы только трое — почти наверняка стопроцентно, то есть у 
гипнотизера, скорее всего, ничего не вышло бы. Зато полк дал бы Гейденгайму 
результат уже порядка шестидесяти процентов в его пользу.
Объясняется это не только тем, что люди с повышенной внушаемостью 
(гипнабельностью, вероготовностью) всегда составляют определенный процент 
населения и обнаружение их в большой массе статистически вероятнее, чем в малом 
числе. Дело еще и в том, что каждый загипнотизированный (и вовсе не обязательно 
спящий!..) воздействует своим состоянием на еще не загипнотизированных и сам по 
себе становится мощным гипнотизером, проводником единой внушающей воли.
Все это подлежит точному математическому расчету. Чем больше таких 
рассеивающихся-сливающихся проводников на единицу времени и пространства и чем 
больше численная масса аудитории, тем быстрее и сильнее идет в ней цепная 
реакция повышения внушаемости.
Вот зачем шоу-бизнесмены притаскивают на концерты очередной своей 
раскручиваемой звезды оплачиваемые команды клакеров — аплодисментщиков-крикунов,
 возбуждающих зал, а опытные организаторы массовых продаж устраивают из них 
спектакли, где первоначально процесс запускается подставными лицами, а затем уж 
идет, с нарастающим ажиотажем, сам по себе.
То же, в целом, относимо к организации любого массового процесса; множество 
частностей, различные тонкости я сейчас раскрывать не буду...

90
^7<зран для госбезопасности
—  Ван приходилось преодолевать сопротивление гипнотизируемых?
—  Разумеется. Гипнотизация — это завоевание. Сопротивление, сознательное или 
подсознательное, почти всегда есть и вполне может сочетаться с желанием, даже 
сильным желанием быть загипнотизированным.
Двойственность, иногда и до степени внутреннего раздора, самоконфликта — для 
человека это обычно. Работая с пациентами, я стараюсь такую двойственность 
сперва разглядеть, увидеть ее составляющие и только затем, если этого требует 
лечение, нахожу способы обхода — не лобового переламывания, обращаю внимание — 
а обхода сопротивления. При врачевании — только так.
Но на массовых сеансах, которые проводил во времена оны, случалось и пробивать 
защиты таранно...
Припоминаю сеанс, проводившийся в стенах некоего секретного учреждения. 
Приглашение выступить «где-то там» мне устроил один вхожий приятель.
Прислали машину и не сказали, куда везут. Пообещали заплатить скромную, но 
очень нелишнюю на тот момент денежку. На проходной строгие люди долго и 
вдумчиво проверяли соответствие паспорта с физиономией и что-то еще, еще и еще..
. Я начал все более догадываться, куда попал... В зале вперемежку сидели 
военные офицерских чинов и очень серьезные товарищи в штатском. Атмосфера 
висела какая-то мыловаренная...
Сразу понял: товарищи в военном и штатском хотят как можно больше узнать о 
гипнозе, а то, что я великий и могучий гипнотизер, им известно даже лучше, чем 
мне. Товарищи не против, чтобы возможности гипноза мною продемонстрировались и 
на них самих. Но... отчасти.

Г/1 А Ък 2\ Кольт & ДЕКОЛЬТЕ
91
Когда работаешь с залом, чувствуешь народ совокупно-раздельно, как водную 
поверхность с волнами, которые могут быть такими или эдакими, но в 
преобладающей массе более или менее соответствуют общему состоянию стихии, 
баллу волнения.
Озерцо этого зала ощущалось каким-то черно-дырявым, с зияющими воронками. 
Товарищи и хотели гипноза, и очень-очень боялись его. Чем больше хотели, тем 
больше боялись, чем больше боялись, тем больше хотели...
Еще во время предваряющего монолога я заловил пару-тройку таких физий в 
передних рядах, от одного взгляда которых ощущаешь себя уже в КПЗ. Были, 
конечно, и другие глаза, любопытные, благожелательные, нормальные; но эти, 
кэпэзэшные, уж очень взбодрили, почти до состояния шаровой молнии.
Сеанс повел жестко, голос гремел...
На сцене десятка два военштатских и штатсковоен-ных. Часть из них, уже 
затрансюканных, я выволок — именно так — из зала, а часть подвалила сама, я 
заранее оговорил такую возможность, чтобы добровольные или недобровольные 
наблюдатели могли нос к носу видеть, что происходит с остальными. (Впрочем, 
всегда и не в кагэбэшной аудитории находятся не желающие верить глазам своим. 
Даже если эти глаза по гипнотическому приказу закрываются сами и открыться не 
могут... Да, это была, можно уже раскрыть страшный секрет, аудитория Высшей