о  перемена у двух  (выбранных наудачу)  самок яичников
приводит к  атрофии последних,  причем вторичные половые  признаки неизбежно
погибают  (например  молочные железы) - в то время, как удаление зародышевой
железы  из ее естественного положения, введение в любое место того же самого
животного (так, что ее собственная ткань сохраняется), в идеальном случае не
препятствует развитию вторичных признаков, как будто ничего не  было вынуто.
Неудачи пересадки желез  на кастрированные особи того  же  пола объясняются,
вероятно,     главным     образом    недостаточным     семейным    родством:
идиоплазматический момент должен быть поставлен здесь на первое место.
     Эти   явления  напоминают  опыты  с  переливанием  (transfusio)  крови.
Практическое  правило  хирургии гласит, что  при  замещении потерянной крови
кровью другого индивидуума (во избежание тяжелых осложнений) оба индивидуума
должны быть не  только одного  вида  и  родственной семьи, но и одного пола.
Аналогия  с опытами пересаживания  (transplantatio) бросается  в глаза. Если
защищаемые здесь взгляды  подтверждаются опытом,  то хирурги,  насколько они
производят трансфузию, а не ограничиваются введением поваренной соли, должны
обратить  внимание  на  то,  достаточно ли  близкого  родства  животных  при
переливании крови. Остается открытым  вопросом, было ли  бы  чрезмерным  при
этом  следующее требование: применять кровь существ, находящихся на возможно
близкой ступени мужественности или женственности.
     Подобно  тому,  как   условия,  наблюдаемые  при   трансфузии,   служат
доказательством,  что  кровяные  шарики   обладают   собственными   половыми
признаками, точно  так же и  полная  неудача  пересаживания (трансплантации)
мужских зародышевых желез на самку или наоборот женских на самца, указывает,
как уже было упомянуто, что внутреннее
     выделение действует только  на  соответствующую  ему  арреноплазму  или
телиплазму.
     В  связи  с этим нужно упомянуть еще об  органотерапевтических способах
лечения.   Если   пересаживание   по  возможности   неповрежденных   цельных
зародышевых желез на особи другого  пола не приводит ни к каким результатам,
то из сказанного выше ясно,  почему, например, введение в кровь самца частиц
из яичника  может причинить  ему  только  вред.  Но зато  с  другой  стороны
отпадает масса возражений  против принципа органотерапии потому именно,  что
органические препараты различных  видов не могут выказать  полного действия.
Благодаря невниманию к  биологическому принципу такой огромной важности, как
учение  об  идиоплазме, врачи,  представители  органотерапии, упустили, быть
может, по своей небрежности немало случаев правильного лечения.
     Учение об идиоплазме, приписывающее специфически видовой характер,  так
же тем тканям и клеткам, которые потеряли возможность к размножению,  еще не
признано повсюду.
     Все  же каждый должен согласиться с мнением, что  в зародышевых железах
собраны  видовые  признаки  и   что  для  препаратов  из  зародышевых  желез
необходимо  возможно   меньшее   различие  полов,  но  сколько  самый  метод
стремиться  дать  нечто  более  ценное,   чем   простой  тонический  эффект.
Параллельные опыты пересаживания зародышевых желез и введения их экстракта в
другие особи  были бы, вероятно,  очень  полезны в данном случае:  сравнить,
например,  влияние  пересаженного мужского  яичка  петуха, вынутого  у  него
самого  или  другой   родственный  особи   и  вставленного  в  область   его
промежности,  с  влиянием интравеноэной  инъекции,  приготовленной  из яичка
экстракта на другого оскопленного петуха, причем экстракты должны быть взяты
от родственных  индивидуумов.  Такие опыты  дали  бы,  быть  может,  богатые
научные объяснения относительно  соответствующего  изготовления и количества
органических  препаратов  и единичность  впрыскиваний (инъекций). Желательно
также установить теоретически, соединяются ли химически внутренние выделения
зародышевых желез  с  материей  клетки  или  их воздействие  является только
разлагающим, независимым от  их массы. Последнее положение еще не может быть
установлено  на  основании  сделанных  до  сих  пор  исследований.   Границы
исследования  внутреннего выделения  на  образование окончательного полового
характера  были приведены  для того, чтобы оградить  от  возражений принятое
нами  положение  врожденной,  в  общем  различной  для   каждой  клетки,  но
изначально определенной  половой характеристики. Если в огромном большинстве
случаев и нельзя отличить степени этих  характеристик для различных клеток и
тканей  одного и  того  же  организма,  то  все  же  существуют  исключения,
указывающие  на  возможность  больших  амплитуд.  Точно  так  же и отдельные
яйцевые клетки и  сперматозоиды,  не только в различных  организмах,  но и в
фолликулах и семени одного  и того же индивидуума, показывают в одно и то же
время,  а   еще  более  в  разные   периоды  времени   различия   в  степени
мужественности  или  женственности.  Например,   семенные  их   нити  бывают
различного строения и различной подвижности. Конечно,  до  сего  времени  мы
очень мало знаем об этих различиях в виду того, что никто не исследовал этих
явлений с подобной точки зрения.
     Чрезвычайно интересно, что в ядрах  амфибий находили рядом с  нормально
развитыми ступенями сперматогенеза совершенно  правильные  и хорошо развитые
яйца. И  этот факт не  однажды был исследован различными учеными. Толкование
этой  находки, положим,  оспаривается:  признают лишь  прочно  установленным
существование  ненормально   больших  клеток   в  семенных  канальцах,  хотя
наличность яиц была позднее безусловно  установлена.  Во всяком  случае, как
раз среди указанных амфибий встречаются очень часто гермафродиты. Этот  факт
все   же  доказывает  необходимость  осмотрительно  принимать   однородность
арреноплазмы  и телиплазмы в одном организме. К категории такой  поспешности
принадлежит и тот факт (как будто несколько удаленный от нашей области), что
человеческий  индивидуу