выражалось световыми сигналами (зажигались лампочки разного цвета), некоторые 
испытуемые заслоняли глаза, чтобы не видеть этих сигналов и таким путем 
сохранить независимость своих суждений, изолировавшись от группы. Другие, 
наоборот, старались не смотреть на доску и следили только за сигналами. Не 
чувствуя себя в силах разрешить противоречие, они пытались отключиться от него, 
отрицать самый его факт. Такое часто бывает и в обыденной жизни: человек, 
догматически усвоивший определенную точку зрения, не желает вникать в аргументы 
оппонента и отклоняет предлагаемую дополнительную информацию, так как боится 
запутаться. 
Экспериментальные исследования конформности поста вили перед психологией ряд 
вопросов: 1) Каковы предпосылки конформного поведения? 2) С какими личными 
чертами соотносится конформность, можно ли говорить о конформной личности? 3) 
Какие психические механизмы обусловливают или опосредствуют конформное 
поведение и каково при этом соотношение мотивационных (защитные механизмы) и 
когнитивных факторов? 4) Каковы психологические последствия конформных действий,
 как сказывается вынужденный отказ от собственных мнений и установок 
("противоустановочное поведение") на эмоциональном состоянии, убеждениях и 
социальном поведении личности после того, как внешнее давление и связанный с 
ним конфликт проходит? 
В центре внимания С.Аша, Р.Крачфилда и их последователей были первые два 
вопроса. Разумеется, они понимали, что однозначно ответить на эти вопросы 
нельзя. Прежде всего степень конформности зависит от характера соответствующей 
ситуации, как объективной, так и субъективной, переживаемой субъектом. Реакция 
каждого человека на групповое давление будет различной в зависимости от 
конкретных условий. Так, имеют значение состав и структура группы; значимость 
(авторитетность) группы для индивида; его собственное положение в группе; 
значимость обсуждаемых вопросов, насколько они затрагивают непосредственные 
интересы испытуемого и насколько он к ним подготовлен; степень авторитетности 
участников взаимоотношения и т.д. Критически анализируя опыты Аша, советские 
психологи отмечали, что его опыты, строго говоря, проверяли не столько влияние 
на мнение индивида групповых норм, сколько его отношение к группе как к 
источнику информации. Кроме того, лабораторные опыты не воспроизводят всей 
сложности реальной социальной ситуации [16]. Есть разница между случайной 
группой, составленной для эксперимента, между членами которой отсутствуют 
устойчивые личные и функциональные отношения, и органичным коллективом, члены 
которого связаны друг с другом значимой совместной деятельностью. Давление 
группы будет ощущаться тем сильнее, чем важнее для индивида принадлежность к 
данной группе, чем строже групповая дисциплина и чем больше данное расхождение 
затрагивает основные групповые ценности. Одно дело разойтись со случайными 
людьми в оценке длины отрезков, другое дело – разойтись с товарищами по работе 
в решении принципиального вопроса. 
Расхождение с авторитетным коллективом, принадлежность к которому существенна 
для личности, неизбежно затрагивает ее ценностные ориентации и самоуважение. 
Человек не может ежесекундно проверять и взвешивать все свои слова и жесты, 
очень многие его мысли и действия являются автоматическими. Делая то, что 
принято в его кругу, он считает это само собой разумеющимся. Но как быть, если 
вдруг возникает расхождение? 
В этой ситуации и сказывается, что личность не есть простая функция частной 
"социальной роли", что в каждом нашем поступке аккумулирован весь наш 
осознанный и даже неосознанный жизненный опыт. 
Отдельные эпизоды конформного поведения в экспериментальных или реальных 
условиях еще не дают оснований считать человека психологически конформным. 
Помимо многообразия жизненных ситуаций значение имеет сложность ролевой 
структуры личности и ее референтных групп. Личность может проявлять высокую 
степень конформности в одной, более жестко структурированной роли и 
самостоятельность – в другой, допускающей более широкую вариативность. 
Многое зависит и от уровня компетентности. 
В одном эксперименте [17] группа испытуемых решала задачи на мысленную 
перестройку пространственных форм. Каждый участник, не общаясь с другими, 
сообщал свое решение экспериментатору и одновременно указывал, насколько он 
уверен в правильности своего решения. Наиболее способные к такого рода 
деятельности люди обнаружили не только объективно более высокие результаты, но 
и большую уверенность в них, а тем самым и в своей способности к решению 
подобных задач. Во второй серии опыта испытуемым разрешили, прежде чем ответить 
самим, прослушать, как решили задачу другие участники, причем им 
"подсказывались" неверные ответы. У более способных людей число правильных 
ответов в новой ситуации несколько уменьшилось, одновременно снизилась и их 
уверенность в себе. Менее способные испытуемые, следуя подсказке, стали теперь, 
как правило, отвечать неверно, а их уверенность в правильности своих решений 
значительно возросла. Таким образом, изменившаяся ситуация (групповое давление) 
повлияла на всех, но в разной степени и в разных направлениях. Более способные 
и, что Особенно важно, сознающие свои способности люди в своих суждениях 
ориентируются преимущественно на собственное мнение, хотя расхождение с группой 
в какой-то мере снижает их самооценку. Менее компетентные и способные, напротив,
 ориентируются преимущественно на чужое мнение, а главным критерием самооценки 
служит для них совпадение с мнением большинства, то есть налицо конформное 
поведение. 
Однако есть люди, проявляющие высокую конформность постоянно, в самых 
разнообразных ситуациях. Изучив группу таких людей, тот же Р.Крачфилд пришел к 
выводу, что им свойственны некоторые общие черты: в познавательный, когнитивной,