ужас в том, что даже при относительно благоприятных обстоятельствах, как это 
случилось с Таней Величко, редко кто из попавших в лавину остаётся в живых по 
прошествии полутора-двух часов.

Максим, все, в том числе Мурат и Гулиев, считают, что ты руководил работами 
правильно. Я бы уточнила: в основном. Почему? А потому, что иногда ты срывался 
и грубил там, где можно было бы ограничиться пояснением и внушением. Теперь я 
понимаю, что не только у прежнего хозяина, как ты меня пытался уверить, Жулик 
приобрёл свой кошмарный словарный запас. Это меня удручает: мой сын – и 
выражается, как московские извозчики, которых ты не застал! Да и Олег иной раз 
выдавал такое, что даже извозчики могли бы покраснеть. Не оправдывайся, не 
ссылайся на обстоятельства и на литературу: попытки некоторых уважаемых 
писателей вызвать снисходительное отношение к матерной брани кажутся мне в 
высшей степени предосудительными. Можно ещё понять (но не простить!) матросов, 
которые распускают язык в своей мужской компании, но когда человек, воспитанный 
на Пушкине и Чехове, в присутствии женщин… Я готова была провалиться сквозь 
землю, когда ты бессмысленно, безобразно и на весь Кушкол «послал» 
добровольца-туриста только за то, что он позволил себе тактично дать тебе совет.
 И это при Наде!
[9]
Теперь о том, что должно войти в отчёт. Нижеследующее продиктовано Степой:

«Оставалось найти двоих. Участок, где были шансы, Мак велел покрыть сетью 
траншей с интервалом в полтора метра. Людей Мак расставил так, чтобы не мешали 
друг другу: одни копали траншеи, другие шли следом и зондировали. Хуже всего, 
что внизу была водяная каша: если уж туда бедолаг затянуло, никакой 
ангел-хранитель им не поможет. Как стемнело, работали при факелах, да ещё два 
автобуса с включёнными фарами подогнали, и кое у кого были фонарики. Запишите, 
Анна Федоровна, что к двадцати четырём ртуть полетела вниз, на верхотуре у Левы 
было около нуля – от такого перепада жди лавин. Седьмой мы не так боялись, из 
её зоны Мурат всех выгнал, а вот повторная… В лавиносборе четвёртой боеприпасы 
ещё остались, по Левиным подсчётам, на добрую сотню тысяч кубов – запросто 
могло бы по нам трахнуть. Если честно, я бы на месте Мака всех добровольцев 
отправил домой, а на раскопках оставил бы только своих. Но это не для отчёта, а 
так, для сведения. Уже за полночь (я зафиксировала точно: в 1 час 10 мин.) 
Осман нащупал тело, стали разрывать, а в яме вода; ныряли мы с Османом по 
очереди, нас страховали верёвками… Вытащили… По остаткам одежды Андреев и эта… 
Величко, что ли, опознали: Петр Монастырев… Наде с ним делать было нечего… 
Оставался один, Борис Андреев, который, как его брат говорил, хромал, отстал и, 
значит, был завален где-то в сторонке… Мы-то понимали, что искать бесполезно, в 
таких случаях и за неделю можно не найти, но дедушка Хаджи – он ведь тоже 
приперся, даже лопатой работал – настаивал: «Пока не нашли покойника, погоды не 
будет». Это так, к слову, бросать раскопки Мак не собирался, он только попросил 
Мурата пригнать пожарные машины с горячей водой и размывать снег – сверху 
лавина уже в бетон превратилась…»
Максим! Дальше всё было очень страшно: Виктор Андреев рыдал, умолял искать 
брата, но в три часа ночи ты приказал всем добровольцам и даже местным жителям 
немедленно удалиться, что привело к фактическому прекращению спасательных работ.

Я тебя не осуждаю: уверена, что ты поступил правильно. Но тебе нужно это 
доказать! Напоминаю последовательность событий, приведших тебя к такому решению.

Об усталости людей я не говорю – никакая усталость не аргумент, когда речь идёт 
о поисках и, возможно, спасении человека.
То, что Борис Андреев находился в лавине уже одиннадцать часов, тоже не 
является основанием для прекращения поиска – ты сам знаешь, какие бывают 
чудеса! Английские моряки, помнишь, Олег рассказывал, делают в таких случаях 
«поправку на И», на Иисуса.
Значит, в расчёт следует принимать только объективные факторы, и ничто иное.
Первый фактор – затвердение лавины и невозможность раскопок лопатами.
Второй – горячей воды пожарным машинам хватило всего лишь на три ездки.

Третий и самый главный: когда одна за одной пошли шестая и седьмая лавины, 
вероятность повторной из четвёртого очага стала настолько очевидной, что 
продолжать раскопки широким фронтом значило подвергнуть смертельной опасности 
более ста человек. И жизнь подтвердила, что ты был прав
[10]
.

Повторная сорвалась в 3 часа 38 минут. Олег определил её объём в пятьдесят 
тысяч кубометров, ты – в сорок; таким образом, она оказалась сравнительно 
небольшой, но все понижения рельефа на её пути в долине были забиты лавинным 
снегом, и это привело к тому, что повторная перехлестнула через Кёксу и дошла 
до конуса выноса первой – как раз туда, где велись спасательные работы.
Не забудь указать, что к этому времени все добровольцы были удалены, раскопки 
продолжали вести лавинщики, Хуссейн с двумя спасателями, Мурат, Надя, Вася и 
Виктор Андреев. Обо мне можешь не упоминать, я на конусе не находилась.
Этот момент в отчёте очень важен и спорен, я так и вижу на полях вопросительный 
знак: почему двенадцать человек, без практических шансов на удачу, остались, 
если опасность повторной лавины была столь очевидной?