ал старцу. Сел и снял сафьяновые сапоги с загнутыми 
кверху, как у греческих галер, носками и положил перед странником.
     – Откуда вы и куда держите путь? – спросил Мамамзе старца.
     – Мы плотники и каменотесы, идем из Квелисцихе. Католикос Мелхиседек 
посылает нас для восстановления придворной церкви в замке Корсатевела, которую, 
сказывают, разрушили язычники.
     У Мамамзе сжалось сердце при упоминании Корсатевелы. Ему хотелось узнать, 
что еще говорят о замке, но он сдержал себя.
     Мамамзе переоделся и собрался идти дальше. Старик хотел в свою очередь 
расспросить его, кто он, откуда, но не успел и слова– вымолвить, как 
неизвестный, пожелав ему доброй ночи, скрылся в темноте.
     На темной улице Мтаварта Санатло Мамамзе нагнал караван, который шел из 
Джавахети и вез провиант для гарнизона Херкской крепости.
     – Можно бедному страннику присоединиться к вам? – скромно спросил Мамамзе 
караванного вожака. – Страшно ночью одному.
     – Откуда ты?
     – Паломник из Тао, иду пешком из Артануджской крепости в Гудамакари 
собирать подаяние для церкви.
     Беседуя таким образом, они миновали Мтаварта Санатло. В пригороде было 
тихо. Мамамзе время от времени оглядывался назад. Его никто не преследовал. 
Значит, во дворце не заметили его отсутствия. Он успокоился. Еще немного – они 
пройдут крепость Мухнари, и тогда он спасен… Темная ночь, как крепость, защитит 
его. Ворота Мухнари были заперты.
     Караванный вожак пояснил, почему запирают крепость: эриставы Чиабер и 
Талагва Колонкелидзе подняли мятеж аланов и дзурдзуков, царь опасается их 
нашествия с севера.
     Караван приблизился к воротам. Дозорные выступили из темноты.
     Караванный вожак приветствовал начальника крепости и попросил пропустить 
караван.
     – На рассвете мы вышли из Уплисцихе, но дорогой пал верблюд, и, пока 
перегружали вьюки, нас застигла ночь, – объяснял вожак.
     – Сколько всех погонщиков? – спросил начальник крепости.
     – Нас всего двенадцать, но в пути к нам пристал странник, сборщик 
церковного подаяния.
     Во время переговоров караванного вожака с начальником крепости Мамамзе 
заметил, что две тени присоединились к каравану. И когда по приказу начальника 
открылись ворота крепости Мухнари, один из неизвестных подошел к Мамамзе, 
положил ему на плечо руку и громко произнес:
     – Этот странник – царский гость, мы не можем доверить его вам.
     Во дворце Звиадаспасалара поднялась суматоха, Обнаружили, что Мамамзе 
бежал. Выбежали светильщики и зажгли факелы. Спасалар не спал еще, он 
замешкался в спальных покоях…
     Мамамзе стоял бледный, с закрученными за спину руками, когда в комнату 
вошел спасалар.
     Звиад сел на стул. Его заросшее волосами лицо было нахмурено. Он смерил 
взглядом стоявшего перед ним в нищенских лохмотьях Мамамзе.
     – Кто ты? – спросил он небрежно, будто не узнана я его.
     – Я эристав Мамамзе, – ответил узник, низко опустив голову.
     Звиад– спасалар встал и придвинул ему кресло, Затем таком приказал 
стоявшим за ним копьеносцам развязать руки Мамамзе. Узник пробормотал чтото, 
выражая благодарность, и спасалар заметил: нижняя челюсть у эристава выступила 
вперед и задрожала.
     – Тебя, кажется, опять лихорадит, эристав эриставов?
     – Нет, теперь у меня жар, спасаларбатоно. Горькая улыбка исказила полные 
губы Мамамзе.
     – А все же, почему ты так поторопился? Ведь царь повелел завтра с утра 
снарядить тебя в твои владения.
     Эристав молчал. Затем, вскинув голову и взглянув на сросшиеся грозные 
брови Звиада, он произнес:
     – Я и сам не знаю, почему все это произошло со мною, спасалар. Быть может, 
больное воображение или странное видение смутило меня… После вашего ухода я 
вышел на террасу крепости. Смотрел на город. Какието всадники проскакали мимо 
меня. Сначала их было только двое, затем дважды по три, и за ними пронеслась 
целая дружина. В руках они держали мечи, отбрасывавшие огненные искры. Много 
раз сопровождал я Баграта Куропалата в его битвах с сарацинами, плечом к плечу 
с царем Георгием бился с греками, но ничего подобного никогда не видел.
     – Ааа, ты, вероятно, имеешь в виду всадников с мечами? Тайна этих мечей 
известна лишь мне да царю, да еще мастерам нашим, но двоедушным тайна эта 
недоступна. Шествие это я устроил для того, чтобы испытать, другом или недругом 
явился ты к нам. Теперь нам все ясно. Завтра же, по повелению царя, отправишься 
ты в свое эриставство. Убедишь Чиабера и Колонкелидзе вновь присягнуть на 
верность царю. Или мы сами придем туда, доберемся и до крепости Корсатевела, и 
тогда вы узнаете, кто были те всадники и что за мечи были у них в руках, – 
закончил спасалар и пожелал гостю спокойной ночи.
     Всю ночь работали санатлойские кузнецы; снимали пламенеющие мечи с 
наковален, передавали их в руки ожидающим тут же всадникам, и те с бешеной 
быстротой мчались на своих конях в лунную ночь, сверкая в воздухе индусской 
сталью, все еще дышащей пламенем горна.
     До рассвета не отходил от окна Мамамзе в эту бессонную ночь. Только когда 
небо заиграло сизоголубыми красками и погасли последние лучи Марса, он немного 
вздремнул.
     На рассв