считал меня сумасшедшим. Он встал и тоже прислушался.

– Это, вероятно, другая машина, – сказал он наконец.

– Нет, я узнаю мотор.

Он раздраженно посмотрел на меня. Видно, он считал себя специалистом по 
автомобилям. С Пат он обращался терпеливо и бережно, как мать; но стоило мне 
заговорить об автомобилях, как он начинал метать сквозь очки гневные искры и ни 
в чем не соглашался со мной.

– Невозможно, – коротко отрезал он и вернулся в комнату.

Я остался на месте, дрожа от волнения.

– «Карл», «Карл»! – повторял я. Теперь чередовались приглушенные удары и взрывы.
 Машина, очевидно, уже была в деревне и мчалась с бешеной скоростью вдоль домов.
 Вот рев мотора стал тише; он слышался за лесом, а теперь он снова нарастал, 
неистовый и ликующий. Яркая полоса прорезала туман… Фары… Гром. Ошеломленный 
врач стоял около меня. Слепящий свет стремительно надвигался на нас. 
Заскрежетали тормоза, а машина остановилась у калитки. Я побежал к ней. 
Профессор сошел с подножки. Он не обратил на меня внимания и направился прямо к 
врачу. За ним шел Кестер.

– Как Пат? – спросил он.

– Кровь еще идет.

– Так бывает, – сказал он. – Пока не надо беспокоиться.

Я молчал и смотрел на него.

– У тебя есть сигарета? – спросил он.

Я дал ему закурить.

– Хорошо, что ты приехал, Отто.

Он глубоко затянулся:

– Решил, так будет лучше.

– Ты очень быстро ехал.

– Да, довольно быстро. Туман немного помешал.

Мы сидели рядом и ждали.

– Думаешь, она выживет? – спросил я.

– Конечно. Такое кровотечение не опасно. – Она никогда ничего не говорила мне 
об этом.

Кестер кивнул.

– Она должна выжить, Отто! – сказал я.

Он не смотрел на меня.

– Дай мне еще сигарету, – сказал он. – Забыл свои дома.

– Она должна выжить, – сказал я, – иначе все полетит к чертям.

Вышел профессор. Я встал.

– Будь я проклят, если когда-нибудь еще поеду с вами, – сказал он Кестеру.

– Простите меня, – сказал Кестер, – это жена моего друга.

– Вот как! – сказал Жаффе.

– Она выживет? – спросил я.

Он внимательно посмотрел на меня. Я отвел глаза и сторону.

– Думаете, я бы стоял тут с вами так долго, если бы она была безнадежна? – 
сказал он.

Я стиснул зубы и сжал кулаки. Я плакал.