ЧАСТЬ ДЕВЯТАЯ. КОРОЛЕВА ВАКХАНОК


1. КАРНАВАЛ

   На другой день после того как жена Дагобера была отведена комиссаром  к
прокурору, на площади Шатле происходила шумная  и  живая  сцена,  как  раз
напротив дома, первый и второй этажи которого были заняты обширными залами
ресторации под вывеской "Сосущий теленок".
   Кончалась ночь со среды на четверг масленичной недели. Из всех кабаков,
расположенных в квартале  Ратуши,  выходили  после  танцев  многочисленные
небогато и уродливо наряженные маски, пересекая с  пением  площадь  Шатле.
Видя, что  по  набережной  к  ним  спешит  другая  группа  ряженых,  маски
остановились, радостно  горланя,  чтобы  подождать  вновь  прибывающих,  в
надежде  помериться  с  ними  в  словесной  дуэли   площадных   острот   и
непристойных шуток, которые обессмертили имя  Ваде.  Вся  эта  толпа  была
более или менее подвыпивши, но вскоре к ней невольно начали присоединяться
люди, направлявшиеся, как всегда, рано утром на  работу.  Такое  скопление
народа на одном из углов площади задержало,  в  свою  очередь,  бледную  и
уродливую девушку, которая в  эту  минуту  пересекала  площадь.  Это  была
Горбунья. Она встала с рассветом, чтобы пораньше взять заказ  на  белье  у
клиентки,  для  которой  она  шила.  Понятно  будет  беспокойство  молодой
работницы, когда, попав против воли в эту развеселую толпу, она  вспомнила
о жестоком приключении, случившемся с ней накануне; но несмотря на все ее,
увы, слабые усилия, она не могла сделать ни шагу, так как со  всех  сторон
прибывали все новые и новые маски, и толпа подхватила ее своим течением  и
понесла по направлению к ресторации.  Вновь  прибывшие  маски  были  одеты
гораздо богаче: они принадлежали к  непоседливому  и  неунывающему  классу
завсегдатаев  Шомьер,  Прадо,  Колизея  и  прочих  танцевальных  зал,  где
собираются студенты, продавщицы, коммивояжеры, гризетки, модистки и т.п.
   Последние из прибывших масок, обмениваясь беглым огнем острот  с  ранее
собравшимися, казалось, поджидали с большим нетерпением  прихода  какой-то
желанной особы. Следующие разговоры между всеми этими Пьеро и  Пьереттами,
турками и султаншами,  дебардерами  и  дебардерками  и  другими  подобными
парами указывали, что ожидались весьма важные персоны.
   - Они заказали ужин к семи часам утра. Им пора бы уже быть здесь.
   - Похоже,  Королева  Вакханок  захотела  принять  участие  в  последней
поездке в Прадо.
   - Ну, если бы я знал это, то не ушел бы и  остался  посмотреть  на  мою
обожаемую Королеву.
   - Гобине! Если вы еще  раз  назовете  ее  обожаемой  Королевой,  я  вам
исцарапаю физиономию, а пока вот вам щипок!
   - Селеста!!! Отстань!.. Ты портишь синяками натуральный атлас,  которым
украсила меня мамаша при рождении.
   - Как смеете вы называть Вакханку вашей обожаемой Королевой! А я  тогда
что же для вас?
   - Ты... ты обожаемая мной... но не Королева! На ночном небе одна  луна,
так и ночью на Прадо одна Королева!
   - Скажите-ка... Убирайся, ничтожество ты этакое!
   - Гобине прав!.. Сегодня ночью она была чудо как хороша, наша Королева!
   - И в ударе!
   - Я никогда не видал ее более веселой!
   - И что за костюм! Просто головокружительный!
   - Погубительный!
   - Ошеломительный!
   - Оглушительный!
   - Ослепительный!
   - Только она одна способна придумать подобное!
   - А танцует как?
   - О! Какой-то бешеный пляс,  в  то  же  время  и  грациозный,  движения
волнисты, точно у змеи. Нечего сказать, другой такой  баядерки  не  сыщешь
под небесным сводом.
   - Гобине! Подайте сейчас же  мою  шаль.  Вы  уже  достаточно  ее  мяли,
устроив из нее пояс на ваше толстое брюхо! Я не  желаю  портить  вещи  для
толстых болванов, которые других женщин называют баядерками!
   - Ну, полно, Селеста, успокойся: ведь я турок, а потому если и говорю о
баядерках, то остаюсь в рамках своей роли или около того!
   - Эге, Гобине! Твоя Селеста не лучше других: она тоже завидует Королеве
Вакханок.
   - Я завидую? Я? Еще бы! Если  бы  я  только  захотела  сделаться  такой
бесстыдницей, так и обо мне бы не меньше кричали!.. Да и почему она  стала
столь знаменитой! Из-за прозвища!
   - Ну, а что тут тебе завидовать? Селеста... - значит небесная!
   - Вы хорошо знаете, Гобине, что Селеста - мое имя!
   - А глядя на тебя, подумаешь, что тебе его по ошибке дали!
   - Гобине! я тебе все это припомню!
   - А Оскар поможет тебе все это сложить? Не правда ли?
   - Конечно... и вы увидите сумму... Одного я вычту,  другого  приложу...
только это будете не вы!
   - Селеста, вы меня терзаете! Я хотел  только  сказать,  что  у  вас  по
шерс