| |
сестра моя! – сказал я ей. – В мире много стран и еще больше богов, им
нет
счета, и все они мне надоели, ибо люди выдумали богов, наверное, только от
собственного
Мика Валтари: «Синухе-египтянин» 127
страха. Откажись от своего бога, его требование жестоко и бессмысленно, а
сегодня оно
особенно безжалостно. Я увезу тебя в страну, где власть твоего бога бессильна –
пусть нам
придется уехать даже на край света, в страну дикарей, питаться только травами и
сушеной
рыбой, а спать до конца жизни на камышах, ведь где-нибудь должна быть граница,
за которой
кончается власть твоего бога.
Но она крепко сжала мои руки, отвела взгляд и ответила:
– Мой бог очертил свои границы в моем сердце, куда бы я ни ушла, власть его
последует
за мной, и мне придется умереть, если я отдамся мужчине. Сегодня, глядя на тебя,
я тоже
думаю, что мой бог, пожалуй, жесток, требуя такое, но я ничего не могу с этим
поделать, и,
может быть, завтра все будет иначе, когда я надоем тебе и ты меня забудешь, ибо
таковы
мужчины.
– Завтрашний день никому не ведом, – сказал я нетерпеливо, и все во мне
вспыхнуло
против нее, точно тело мое было лежащей на речном берегу кучкой камыша, которая
сохла на
солнце лето за летом, пока не заполыхала от искры. – Все твои речи – просто
отговорки, ты
хочешь меня подразнить, наслаждаясь моими мучениями, как обычно делают женщины.
Но она отняла свои руки, поглядела на меня с укоризной и сказала:
– Я образованная женщина, кроме родного языка, знаю вавилонский и египетский,
мне
известны три алфавита, и, пользуясь любым из них, я могу подписать свое имя на
глиняной
табличке и на папирусе. Я побывала во многих больших городах, танцевала в честь
своего бога
даже на египетском побережье перед разными зрителями, которые дивились моему
искусству,
но торговцы похитили меня во время кораблекрушения. Я знаю, что женщины и
мужчины
одинаковы во всех странах, хотя отличаются цветом кожи и языком и поклоняются
разным
богам. Я знаю также, что образованные люди во всех больших городах схожи друг с
другом
мыслями и обычаями, что они повсюду ублажают себя вином и не очень верят в
богов, хотя и
поклоняются им на всякий случай, ибо так принято. Я все это хорошо знаю, но я с
детства росла
в храмах, я посвящена во все таинства своего божества, и никакая сила в мире,
никакое
колдовство не может разлучить меня с моим богом. Если бы ты сам танцевал перед
быком,
вспрыгнул ему на лоб, уселся бы между его острыми рогами, дерзко касаясь ногой
ревущей
морды, ты что-то понял бы из того, о чем я говорю. Но я думаю, что ты никогда
не видел, как
девушки и юноши танцуют перед быками.
– Я об этом слышал, – сказал я. – Знаю, что в Нижнем Египте проводятся такие
игры, но я
думал, что все это делается для развлечения, хотя мне следовало догадаться, что
бог замешан и
здесь, как во всем сущем. Значит, и в Египте поклоняются быку, имеющему знаки
божества и
рождающемуся лишь однажды в течение одного поколения, но я никогда не слышал,
чтобы
кто-нибудь прыгал на его загривке, ведь это было бы его посрамлением и
оскорблением его
достоинтва, ибо такой бык – прорицатель. Если ты хочешь сказать, что должна
сохранять свою
невинность ради быка, то это неслыханно, хотя я знаю, что в Сирии во время
таинств,
посвященных Праматери-Земле, жрецы приносят в жертву козлу невинных девушек
избранных
для этого из народа.
Тут она больно ударила меня по обеим щекам, глаза ее вспыхнули, как у дикой
кошки в
темноте, и она сердито крикнула:
|
|
