американских мультфильмов. Но это забавное сравнение оказалось совсем некстати..
. Тяжело дыша, Бонд перешел на шаг, а его рука непроизвольно полезла за 
пистолетом: человек, за спиной которого поблескивали гарпуны, был Энрико 
Коломбо.
     Он внимательно наблюдал за приближающимся Бондом. Когда тот подошел, 
Коломбо тихо сказал по-английски:
     - Уберите вашу игрушку, мистер Бонд из Секретной службы: ей не сравниться 
с пневматическими гарпунами. И если вы не хотите повторить подвиг Святого 
Себастьяна, стойте где стоите.
     Он повернулся к стоящему справа от него «рыболову-спортсмену» и спросил:
     - На каком расстоянии был тот албанец на прошлой неделе?
     - В двадцати ярдах, хозяин. Гарпун прошел насквозь, да и албанец был раза 
в два толще, чем этот фрукт.
     Бонд остановился, присел на чугунную решетку ограждения, не выпуская из 
рук пистолета, направленного в большой живот Коломбо, и сказал:
     - Пять воткнувшихся в меня гарпунов не остановят одну пулю от 
проникновения в ваше внушительное тело, Коломбо.
     Коломбо улыбнулся, кивнул своему человеку, незаметно подобравшемуся к 
Бонду сзади, и тот ударил Бонда рукояткой своего «люгера»...
     Когда приходишь в себя после удара по голове, первая реакция - 
головокружение и тошнота. Но даже несмотря на это Бонд ощутил и еще кое-что: он 
находился в море, на корабле, а человек, вытиравший ему лоб мокрым полотенцем, 
бормотал на ломаном английском ободряющие слова:
     - Порядок у всех, амиго. Будь спокойный. Будь спокойный.
     Бонд чувствовал себя совершенно разбитым, но тем не менее огляделся по 
сторонам. Он лежал в комфортабельной уютной каюте, обитала в которой, судя по 
запахам, ярким цветам и пестрым занавескам, женщина. У изголовья откидной 
кушетки, на которой лежал Бонд, стоял матрос в не первой свежести рубахе и 
штанах. Лицо его показалось Бонду знакомым: это был один из «рыбаков». Он 
улыбнулся, когда Бонд открыл глаза, и сказал:
     - Стало ничего? Да? В порядке все? - В знак солидарности он потер себе шею 
и добавил:
     - Болеть еще совсем мало. Скоро только синяк будет. Под волосами. Девушки 
увидят ничего.
     Бонд слабо улыбнулся и кивнул. От этого кивка боль заставила его 
зажмуриться. Когда он вновь открыл глаза, матрос огорченно вздохнул и поднес к 
лицу Бонда часы: было семь вечера. Матрос показал пальцем на цифру девять.
     - Ужин с хозяином, да?
     - Да, - ответил Бонд.
     - Спать.
     - Да, - сказал опять Бонд, и матрос вышел из каюты, закрыв, но не заперев 
за собой дверь.
     Бонд кое-как слез с кушетки, добрался до умывальника и принялся приводить 
себя в порядок. На стоявшем рядом комоде, аккуратно разложенные, лежали его 
вещи. Все, кроме пистолета. Бонд рассовал их по карманам, вернулся к кушетке, 
сел и, закурив, попытался размышлять. Ни к каким выводам прийти он не смог. 
Ясно, что его куда-то везли, вернее - он куда-то плыл, но, судя по поведению 
матроса, врагом его не считали. Тем не менее Коломбо приложил немало сил, чтобы 
сделать его своим пленником, а один из его людей даже погиб при этом, пусть и 
случайно. Видимо, речь не шла о том, чтобы убрать Бонда сразу. Скорее всего, 
такое обращение предвещало попытку заключить с ним сделку. Только вот какую? И 
есть ли у него иной выбор?
     В девять часов за Бондом пришел тот же матрос, провел его по коротенькому 
коридору в небольшой уютный салон и оставил в одиночестве. В центре салона 
стояли стол и два кресла, а рядом - никелированный сервировочный столик с едой 
и напитками. Бонд подергал ручку двери, находившейся на другой стороне салона, 
и без удивления обнаружил, что она заперта. Тогда он открыл один из 
иллюминаторов и выглянул наружу. Единственное, что можно было определить в 
сумерках, так это то, что плыл он на бывшем рыболовном судне водоизмещением 
примерно двести тонн. Работал, похоже, один дизельный двигатель, и корабль шел 
под парусом, делая от шести до семи узлов. Далеко на горизонте виднелась 
россыпь огней. Видимо, они плыли вдоль берега.
     Послышался звук открываемой двери, и Бонд быстро отошел от иллюминатора. В 
салоне появился Коломбо. Одет он был в майку с короткими рукавами, летние брюки 
и сандалии. Глаза выдавали его настороженность. Он опустился в одно кресло и 
указал Бонду на другое.
     - Садитесь, друг мой. Нам предстоит всласть поесть, попить и, главное, 
побеседовать. Пора нам перестать вести себя подобно малым детям и немного 
повзрослеть. Согласны? Что будете пить - джин, виски, шампанское? А вот колбаса,
 лучше которой нет в Болонье. Маслины с моих собственных плантаций. Хлеб, масло,
 проволоке - то есть плавленый сыр - и свежие фиги. Крестьянская еда, конечно, 
но очень вкусная. Приступайте. Вся эта беготня не могла не дать разгуляться 
вашему аппетиту, не так ли?
     Он заразительно рассмеялся. Бонд налил себе виски с содовой и сел. Сделав 
глоток, он сказал:
     - Зачем вам надо было весь этот огород городить? Можно ведь было просто 
встретиться, без всей этой суеты. А так вы рискуете оказаться в очень трудном 
положении. О чем-то подобном я даже предупреждал своего шефа: то, как ваша 
девица подцепила меня в ресторане, - это, ей-Богу, детские игры. Я сказал ему, 
что сам полезу в ловушку, чтобы разобраться что к чему. И если к вечеру