автобусе? Нет. В автобусе не годится. Надо сделать это так, чтобы их не видели 
вместе.
     - Тихо! Никому не двигаться! Не будете рыпаться - никто не пострадает!
     Произнесено это было уверенным, мрачным тоном. Видимо, человеку доводилось 
говорить эти слова не в первый раз. Он не шутил.
     Бонд резко открыл глаза. Все его тело напряглось, ощущая опасность.
     Дверь, которая вела на улицу и через которую в комнату приносили грязь, 
была открыта. Один человек загораживал собой выход, второй вышел на середину 
комнаты. В руках и обоих были пистолеты, а на головах капюшоны с прорезями для 
глаз и рта.
     В комнате было очень тихо. Слышен был только шум воды в душе, где все 
кабинки были заняты. Стоявшие в них люди силились рассмотреть что-либо сквозь 
завесу воды, стекавшей по лицам. Человек с изуродованным ухом стоял совершенно 
неподвижно, даже глаза не мигали. Он, похоже, даже не замечал, что из шланга, 
который он держал в руке, вода льется ему на ноги.
     Один из вооруженных людей остановился в центре комнаты, где рядом с 
наполненными грязью ведрами стоял негр. В руках он держал по ведру. Негр дрожал,
 и от этого ведра противно дребезжали.
     Бонд увидел, что налетчик переложил пистолет и теперь держал его за ствол. 
Молниеносно, вложив в удар всю силу, он всадил рукоятку пистолета в огромный 
живот негра.
     Звук от удара был не слишком громким, но зато загремели выпущенные из рук 
ведра, а негр, прижав руки к животу, застонав, упал на колени и уперся своей 
лысой, блестящей от пота головой в ботинки ударившего его человека и застыл в 
позе молящегося.
     Человек брезгливо отодвинулся.
     - Где тут наш жокейчик? - спросил он. - Где Белл? В каком ящике? Негр 
вытянул руку в ту сторону, где напротив Бонда лежал Белл. Человек с пистолет 
повернулся и двинулся в указанном направлении. Сначала он заглянул в ящик, где 
лежал Бонд, и на мгновение замер.
     Блестящие глаза изучали Бонда сквозь прорези в капюшоне. Потом он 
повернулся и подошел к Беллу.
     Он подпрыгнул и уселся сверху на крышку ящика, в котором лежал Белл, чтобы 
лучше видеть лицо.
     - Так, так. Черт меня подери, если это не "Трезвонящий" Белл. В голосе его 
было приторное до тошноты дружелюбие.
     - Что такое-то? В чем дело? - Срывающимся испуганным голосом проверещал 
жокей.
     - Ну-у-у, "Трезвонящий", - успокаивающе произнес человек. - В чем же здесь 
может быть дело? Тебе ничего на ум не приходит, а?
     Жокей шумно сглотнул слюну.
     - Ты, может и не слыхивал про лошадку по кличке "Застенчивая улыбка"? 
Может тебя и не было там, когда она зафолила на скачках сегодня в два тридцать?
     Жокей заплакал.
     - Господи, босс. Да не виноват я, ей-богу не виноват. Со всеми такое 
случается-а-а-а... Так обычно плачут дети, которых должны наказать. Бонд 
содрогнулся. - А вот мои друзья говорят, что это все от твоей жадности... 
Человек наклонился над жокеем, и в голосе его начал звенеть металл:
     - Мои друзья думают, что такой опытный жокей как ты, не мог просто так 
напортачить. Мои друзья порылись в твоих вещичках и нашли в плафоне запрятанную 
туда тысячу зелененьких. Мои друзья попросили меня разузнать, откуда это на 
тебя просыпался золотой дождик?
     Звук пощечины и вскрик раздались одновременно.
     - Говори, ублюдок, или мозги повышибаю! - Бонд услышал, как щелкнул 
взводимый курок.
     Из ящика раздался истошный вопль:
     - Это заначка! Это все, что у меня есть! Специально в лампу запрятал. 
Заначка! Клянусь всеми святыми! Вы должны мне поверить! Должны! Голос 
захлебнулся и умолк.
     Человек с отвращением сплюнул и поднял руку с пистолетом, так что теперь 
она была видна Бонду. Большой палец с бородавкой вернул курок в прежнее 
положение. Человек соскочил с ящика. Он еще раз взглянул на жокея и сказал 
елейным голосом:
     - Ты что-то в последнее время слишком много скакал, Белл. Ты плохо 
выглядишь. Отдохнуть тебе надо хорошенько. Чтобы было тихо-тихо. Как в морге... 
Человек двинулся к центру комнаты. Он продолжал что-то говорить почти шепотом и 
был теперь не виден Беллу. Бонд же увидел, как человек наклонился и взял одну 
из кадок с дымящейся грязью. Он вернулся к ящику, продолжая увещевать, 
успокаивать, держа кадку на уровне колен. Бонд замер, каждой клеткой ощущая 
обволакивавшую его грязь.
     - Так я говорю "Трезвонящий". Тихо-тихо. Ничего не кушать. Лежать уютно, 
как в темной комнате с опущенными шторами, без света... Его голос жутко звучал 
в полной тишине. Он начал медленно поднимать бадью. Все выше, выше... И тут 
жокей увидел бадью, и понял, что сейчас произойдет, и зарыдал:
     - Не-е-е-е-т!!!
     Хотя в комнате было и так жарко, заструившаяся из бадьи грязь все равно 
дымилась... Человек быстро отскочил и швырнул пустую бадью "боксеру", который 
не шелохнулся, не попытался поймать ее, торопливо пересек комнату и подошел к 
своему напарнику, который так все время и стоял в дверях с пистолетом 
наизготовку.