Злая забота меж тем язвит царицу, и мучит
       Рана, и тайный огонь, разливаясь по жилам, снедает.
       Мужество мужа она вспоминает и древнюю славу
       Рода его; лицо и слова ей врезались в сердце,
5     И благодатный покой от нее прогоняет забота.

                Утром, едва лишь земля озарилась светочем Феба,
       Только лишь влажную тень прогнала с небосвода Аврора,
       Верной подруге своей, сестре, больная царица
       Так говорит: “О Анна, меня сновиденья пугают!
10   Гость необычный вчера приплыл к нам в город нежданно!
       Как он прекрасен лицом, как могуч и сердцем отважен!
       Верю, и верю не зря, что от крови рожден он бессмертной:
       Тех, кто низок душой, обличает трусость. Его же
       Грозная участь гнала, и прошел он страшные битвы...
15   Если бы я не решила в душе неизменно и твердо
       В брак ни с кем не вступать, если" б не были так ненавистны
       Брачный покой и факелы мне с той поры, как живу я,
       Первой лишившись любви, похищенной смерти коварством,–
       Верно, лишь этому я уступить могла б искушенью.
20   Анна, признаюсь тебе: после гибели горькой Сихея,
       После того, как брат запятнал пенатов убийством,
       Только пришелец один склонил мне шаткую душу,
       Чувства мои пробудил! Былой огонь я узнала!
       Пусть, однако, земля подо мной разверзнется прежде,
25   Пусть всемогущий Отец к теням меня молнией свергнет,
       К бледным Эреба теням, в глубокую ночь преисподней,
       Чем тебя оскорблю и нарушу закон твой, Стыдливость!
       Тот любовь мою взял, кто первым со мной сочетался,–
       Пусть он ее сохранит и владеет ею за гробом!"
30   Молвив, слезами она закипевшими грудь оросила.

                Анна ей молвит в ответ: "Сестра, ты мне света дороже!
       Что же, всю молодость ты проведешь в тоске, одиноко
       И ни любимых детей, ни Венеры даров не узнаешь?
       Мнишь ты, что помнят о том погребенных маны за гробом?
35   Пусть никто не склонил тебя, скорбевшую, к браку
       В Тире родном и в Ливии, здесь; ты Ярбу презрела,
       Также и прочих вождей, питомцев триумфами славной
       Африки! Будешь теперь и с желанной бороться любовью?
       Иль позабыла совсем, на чьих ты полях поселилась?
40   Там – города гетулийцев стоят, необорных в сраженьях,
       Здесь – нумидийцев народ необузданный, страшные Сирты,
       Там, где жаждущий край пустынь, кочуют баркейцы...
       Что говорить о войне, которую Тир нам готовит,
       Или о том, чем брат нам грозит?
45   Кажется мне, по воле богов, с изволенья Юноны
       Ветер принес к нам сюда корабли беглецов илионских.
       О, великие ты создашь здесь город и царство
       С мужем таким! Если силы сольют троянец с пунийцем,
       Славой невиданных дел увенчается наше оружье!
50   Лишь у богов снисхожденья моли и, коль приняты будут
       Жертвы,– гостям угождай, измышляй для задержки предлоги,
       В море, мол, бури шумят, и взошел Орион дожденосный,
       И расшатались суда, и для плаванья время опасно".

                Речь такая зажгла любовью душу Дидоны,
55   Узы стыда разрешив и ум соблазняя надеждой.
       В храмы сестры идут, к алтарям припадают, о мире
       Молят, в жертву заклав по обряду ярок отборных
       Фебу, Лиэю-отцу и дающей законы Церере,
       Прежде же всех – Юноне, что брак меж людьми освящает.
60   Собственной держит рукой Дидона прекрасная чашу
       И возлиянье творит меж рогов белоснежной телицы
       Или к обильным спешит алтарям – предстать пред богами,
       Что ни день, обновляет дары и с жадностью смотрит
       В грудь отверстую жертв, угадать стараясь приметы.
65   Разум пророков слепой! Что ей, безумице, пользы
       В храмах, в пылких мольбах? По-прежнему пламя бушует
       В жилах ее, и живет в груди сокрытая рана.
       Жжет Дидону огонь, по всему исступленная бродит
       Городу, словно стрелой уязвленная дикая серна;

70           В рощах Критских пастух, за ней, беспечной, гоняясь,
       Издали ранил ее и оставил в ране железо,
       Сам не зная о том; по лесам и ущельям Диктейским
       Мечется серна, неся в боку роковую тростинку.
       То Энея вдоль стен царица водит, чтоб видел
75   Город отстроенный он и сидонских богатств изобилье.
       Только начнет говорить – и тотчас голос прервется...
       То на закате опять гостей на пир созывает,
       Бедная, просит опять р