вняют с собою.








     Я помню повесть давнюю, как некогда
     Война сжигала Персию,
     Как враг жестокий, взяв столицу приступом,
     Средь павших стен бесчинствовал...
     А в этот страшный час два шахматиста
     Играли в шахматы.

     Под сенью дерева они склонились
     Над старою доской,
     И под рукой стоял у каждого
     Бокал с вином прохладным,
     Чтобы игрок, фигуру передвинув,
     Мог жажду утолить,
     Пока противник долго размышляет,
     Каким ответить ходом.

     Горят дома, разрушены святыни,
     Разграблены дворцы,
     И солдатня средь бела дня бесчестит
     Несчастных женщин, стон стоит
     На стогнах городских, и в лужах крови
     Лежат убитые младенцы...
     А здесь, от города неподалеку,
     Но далеко от шума битвы,
     Над бесконечной партией сидели
     Два шахматиста.

     И хоть с порывом ветра долетал
     К ним отзвук боя, беспокоя
     Их души отраженною тревогой,
     И хоть на улицах горящих
     Враг, овладевший городом, бесчестил
     Жен и невинных дев,
     И хоть мгновенной скорбной тенью
     Их лица омрачались
     При беглой мысли о беде сограждан,
     От шахматной доски
     Они не отрывали ни на миг
     Сосредоточенного взгляда.

     Ведь если под угрозою король,
     Что значат слезы матерей,
     Что кровь на копья поднятых младенцев?
     И если белая ладья
     Ферзя прикрыть не может, что пред этим
     Паденье города?
     А в миг, когда противник, торжествуя,
     С улыбкой объявляет шах,
     Ужели душу омрачит, что рядом
     В сраженье гибнут юноши?

     И даже если на стене садовой
     Появится внезапно
     Свирепый воин и взмахнет мечом,
     Чтоб нанести удар,
     Невозмутимый шахматист бесстрастно
     Над ходом будет думать,
     И если смерть прервет его расчеты,
     Он примет смерть спокойно,
     Захваченный любимою игрой
     Всех безразличных к жизни.

     Пусть города горят и гибнут царства,
     Пусть мирные народы
     Лишаются свободы и богатств,
     Влачат оковы рабства,
     Но если вдруг война прервет игру,
     Не будет шаха королю,
     И проходная пешка ненароком
     Побьет ладью.

     О мои братья в мудром Эпикуре,
     Но превзошедшие его
     Уменьем жить в согласии с собой,
     Нам эта повесть давняя