ам с собой теряю связь.

     Все, впиваемое взглядом,
     Обратится тут же мной.
     Я, терзаемый разладом,
     Чуждый миру и родной,
     Я - равнины, скалы, воды,
     Я - привалы, переходы...
     Переменчив, одинок,
     Я - и семя и росток.

     И душа моя стремится
     Самое себя прочесть:
     За страницею страница,
     За благой - дурная весть;
     Мимолетных мыслей прах,
     Позабытый на полях...
     Мой ли почерк? Мой ли слог?
     Я не знаю. Знает Бог.




x x x
     Лунные лесные гномы,
     В полночь льнущие к полянам,
     Мимолетны, невесомы,
     Подмигнув издалека нам,
     Завлекаете обманом;

     И, мелькая с нами рядом,
     Исчезаете, едва
     Настигаемые взглядом!
     Но шепнет о вас листва
     Бессловесные слова...

     Стать как вы - бесплотным блеском,
     Бликом, чтобы в темноте
     Мой полет по перелескам
     Угадали только те,
     Кто доверится мечте.

     Стану пляской смутных пятен,
     А потом вольюсь во тьму,
     Не подвластен, не понятен
     Никому и ничему -
     Ни безумью, ни уму.




x x x
     Пред наступлением бури
     Миг выдается такой:
     Сердцу даруя покой,
     В облаке - просверк лазури.

     В оцепененье, в тиши,
     Вдруг прерывается вялость:
     Гонит тупую усталость
     Просверк в глубинах души.

     Непредсказуемы крайности,
     Кто из живых - без греха?
     Кроют кристаллы стиха
     Донце бокала случайности.

     Чувство - терзает и гложет,
     Вспыхнет - уже не отстанет.
     Тот, кто себя не обманет -
     Чувствовать тоже не сможет.

     Мучимся? Горькие строки.
     Лжем? Это снова они.
     Все - листопадные