Сам Дьявол погасил фонарь в окне Харчевни!

О, ведьма юная, тебе знаком ли ад?
 Возмездия неотвратимость?
А стрел Раскаянья, пронзивших сердце, яд?
 Иль для тебя все это - мнимость?
О, ведьма юная, тебе знаком ли ад?

Непоправимое проклятыми клыками
 Грызет непрочный ствол души,
И как над зданием термит, оно над нами,
 Таясь, работает в тиши -
Непоправимое - проклятыми клыками!

- В простом театре я, случалось, наблюдал,
 Как, по веленью нежной феи,
Тьму адскую восход волшебный побеждал,
 В раскатах меди пламенея.
В простом театре я, случалось, наблюдал,

Как злого Сатану крылатое созданье,
 Ликуя, повергало в прах...
Но в твой театр, душа, не вхоже ликованье.
 И ты напрасно ждешь впотьмах,
Что сцену осветит крылатое Созданье!




LV . РАЗГОВОР

Ты вся - как розовый осенний небосклон!
Во мне же вновь растет печаль, как вал прилива,
И отступает вновь, как море, молчалива,
И пеной горькою я снова уязвлен.

- Твоя рука скользит в объятиях бесплодных,
К моей поруганной груди стремясь прильнуть;
Когтями женщины моя изрыта грудь,
И сердце пожрано толпой зверей голодных.

Чертог моей души безбожно осквернен;
Кощунство, оргия и смерть - со всех сторон -
Струится аромат вкруг шеи обнаженной!

В нем, Красота, твой бич, твой зов и твой закон!
Сверкни же светлыми очами, дорогая,
Зверям ненужный прах их пламенем сжигая!

LVI. ОСЕННЯЯ МЕЛОДИЯ

 I
Мы скоро в сумраке потонем ледяном;
Прости же, летний свет и краткий и печальный;
Я слышу, как стучат поленья за окном,
Их гулкий стук звучит мне песней погребальной.

В моей душе - зима, и снова гнев и дрожь,
И безотчетный страх, и снова труд суровый;
Как солнца льдистый диск, так, сердце, ты замрешь,
Ниспав в полярный ад громадою багровой!

С тревогой каждый звук мой чуткий ловит слух;
То - эшафота стук... Не зная счета ранам,
Как башня ветхая, и ты падешь, мой дух,
Давно расшатанный безжалостным тараном.

Тот монотонный гул вливает в душу сон,
Мне снится черный гроб, гвоздей мне внятны звуки;
Вчера был летний де