!
 Он  спит. Не странно ли, что к женским мы шагам
 Все так чувствительны, злосчастные бедняги?

 Бьет полдень. В комнате полить велел я пол.
 Ну, спи! Надежда нам  блестит кремнем в овраге,
 Ах, куст сентябрьских роз! Когда б он вновь расцвел!



КАСПАР ГАУЗЕР ПОЕТ
------------------

 Я, сирота с простым лицом,
 Пришел, богат лишь ясным взором,
 К столичным жителям, которым
 Я показался простецом.

 А в двадцать лет любовный пыл
 Внушил  мне, полному смятеньем,
 Глядеть на женщин с восхищеньем,
 Но им  я не казался мил.

 Без родины, без короля,
 Быть храбрым  не имея счастья,
 Хотел на поле битвы пасть я,
 Но  смерти был не нужен я.

 Что в мире  сделал я, увы?
 Я поздно родился? иль рано?
 Молитесь, люди  (в сердце рана!),
 За бедного Каспара вы.

     x x x

 Я в черные дни
 Не жду пробужденья.
 Надежда, усни,
 Усните, стремленья!

 Спускается мгла
 На  взор и на совесть.
 Ни  блага, ни зла, -
 О, грустная повесть!

 Под чьей-то рукой
 Я - зыбки  качанье
 В пещере  пустой...
 Молчанье, молчанье!

     x x x

 Над кровлей небо лишь  одно,
    Лазурь яснеет.
 Над кровлей дерево одно
    Вершиной  веет.

 И с неба льются мне в окно
    От церкви звоны,
 И с дерева летят в окно
    Мне птичьи стоны.

 О Боже, Боже мой, все там
    Так просто, стройно,
 И этот мирный город там
    Живет  спокойно.

 К чему теперь, подумай сам,
    Твой плач унылый,
 И что же сделал, вспомни сам,
    Ты  с юной силой?

     x x x

 Законы, числа, краски, ароматы!..
 Слова бегут в испуге, как цыплята.
 Рыдая, Тело никнет на  кресте.

 Нога, ты топчешь грезы, а не травы!
 И зов толпы, прельстительно-лукавый,
 Звучит вокруг в немолчной суете.

 О небо, где плывут надежды наши!
 Цветы, что никогда не будут чаши!
 Вино, и вдруг - жест проскользнувший твой!
 Грудь женщины  с ласкающей игрой!

 Ночей ленивых ложа голубые!..
 - Что этот бред пленительных услад?
 Что этих пыток бесконечный ряд?
 И что -  мы, грешники, и вы, святые?

     x x x

 Охотничий  рожок рыдает у леска
 Печальной  жалобой, как будто сиротливой.
 И  молкнет этот звук над опустелой нивой,
 Сливаясь с лаем псов и свистом ветерка.

 Но  вскоре новый стон звучит издалека...
 Не  волчья ли душа в нем плачется тоскливо?
 А солнце за холмом, как будто бы лениво,
 Скрывается; кругом - и  сладость и тоска!

 И, чтоб усилить миг подавл